Путь кинжалов

– Паренек путает одно с другим, – сказала Кадсуане. – Ему нужно стать сильнее, а он делает себя тверже. Он слишком тверд даже сейчас, но не остановится, если его не остановят. Он разучился смеяться, разве что горьким смехом, разучился плакать, и если не обретет снова слезы и смех, мир столкнется с большой опасностью. Он должен узнать, что даже Дракон Возрожденный – из плоти и крови. Если он выйдет на Тармон Гай’дон таким, как сейчас, даже его победа обернется не меньшей бедой, чем поражение.

Сорилея выслушала Кадсуане, не сводя с нее пристального взгляда, и, лишь когда та закончила, заговорила сама:

– Дракон Возрожденный, Последняя битва – все это не из наших пророчеств. Мы пытались заставить Ранда ал’Тора вспомнить, кто он по крови, но боюсь, он видит в нас всего лишь одно из своих копий. Если копье ломается, о нем некогда скорбеть, надо поскорее браться за другое. Возможно, мы с тобой целим в мишени, отстоящие одна от другой не так уж далеко.

– Возможно, – осторожно кивнула Кадсуане, думая о том, что мишени, отстоящие всего лишь на пядь, совсем не обязательно одинаковы.

Внезапно старую Хранительницу окружило свечение саидар. В Единой Силе Сорилея была очень слаба, заметно слабее Дайгиан. Сила этой женщины заключалась вовсе не в способности направлять.

– Есть одно плетение, которое может показаться тебе полезным, – сказала она. – Заставить его работать я не смогу, но показать тебе сумею.

И она показала – свила тонкую, слабую, тут же распавшуюся паутинку.

– Это называется Перемещением, – заключила Сорилея.

На сей раз у Кадсуане отвисла челюсть. Аланна, Кируна и прочие отказывались учить Хранительниц Мудрости соединению и некоторым другим умениям, которыми, как вдруг выяснилось, те все же владеют. Кадсуане думала, что Айил вырвали знания у сестер, содержавшихся пленницами в их палатках. Но такое!..

«Невозможно!» – сказала бы она, будь у нее хоть малейшее сомнение в том, что Сорилея не лжет. Ей не терпелось опробовать плетение в действии, но торопиться не следует, тем более что в этом нет нужды. Даже знай она точно, где находится проклятый мальчишка, ей надо не Перемещаться к нему, а заставить его явиться к себе. На сей счет Сорилея права.

– Великий дар, – медленно произнесла Кадсуане. – Боюсь, у меня нет ничего, что я могла бы преподнести взамен.

На сей раз сомнений не было – губ Сорилеи действительно коснулась улыбка. Хранительница Мудрости прекрасно понимала, что Кадсуане перед ней в долгу. Подняв обеими руками тяжелый золотой кувшин, она наполнила из него две белые чашки. Чистой водой. Не пролив ни капли.

– Я предлагаю тебе водный обет, – торжественно произнесла Сорилея. – Мы будем действовать как одна, чтобы научить Ранда ал’Тора смеяться и плакать.

Она отпила глоток, и Кадсуане последовала ее примеру.

– Мы как одна, – повторила за ней Айз Седай, думая: а что, если они все же целят в разные мишени?

Далекая от того, чтобы недооценивать Сорилею и как союзницу, и как противницу, Кадсуане имела твердое намерение поразить именно свою мишень. Поразить любой ценой.

Глава 13

Пепел как снег

Горизонт на севере терялся за сплошной стеной яростного ливня, хлеставшего восток Иллиана на протяжении всей ночи. В утреннем небе над головой грозно клубились темные тучи. Ветер рвал плащи и заставлял виться и щелкать, словно кнуты, реявшие над гребнем холмистой гряды знамена – белый Драконов стяг, темно-красное знамя Света и яркие штандарты знатных Домов Иллиана, Тира и Кайриэна. Аристократы каждой страны держались особняком, образовав свой круг вызолоченной или посеребренной стали, шелков, бархата и пенистых кружев, но их роднило одно – растерянность во взорах. Даже великолепно выезженные кони тревожно встряхивали гривами и переступали копытами, разбрызгивая топкую грязь. Ветер, холодный сам по себе, после недавней жары казался пронизывающе студеным, а внезапно обрушившийся после столь долгой засухи дождь оказался для многих потрясением. Все эти лорды и леди, из какой бы страны они ни были родом, еще недавно молились о прекращении зноя, но теперь решительно не знали, как отнестись к явившимся в ответ на их мольбы непрестанным бурям. Некоторые – думая, что он не заметит, – поглядывали на Ранда, видимо надеясь услышать ответ от него. Мысль, заставившая Ранда горько усмехнуться.