Путь королей

Что случилось с той, прежней Лараль, с девочкой с длинными желто-черными волосами, которая любила забираться на скалы и бегать по полям? Теперь на ней было облегающее желтое шелковое платье — красивое платье взрослой светлоглазой, а волосы, уложенные в аккуратную прическу, были выкрашены в черный, чтобы спрятать светлые пряди. Ее левая рука скромно пряталась под длинным рукавом. Лараль и впрямь выглядела как светлоглазая.

Состояние Уистиоу — то, что от него осталось, — перешло к ней. А когда Рошону передали власть над Подом и подарили особняк вместе с прилегающими землями, великий князь Садеас назначил Лараль приданое в качестве компенсации.

— Ты, — сказал Риллир, кивнув Кэлу. У него был гладкий городской выговор. — Будь любезен, парень, принеси нам ужин. Мы поедим тут, в нише.

— Я не кухонный слуга.

— Ну и что?

Кэл зарделся.

— Если ты ждешь чаевых или чего-то в этом духе просто за то, чтобы принести мне тарелку…

— Я не… я хотел… — Кэл посмотрел на бывшую подругу. — Лараль, скажи ему.

Она отвела взгляд и проговорила:

— Ну хватит, мальчик. Делай что велели. Мы проголодались.

Кэл разинул рот и залился краской по-настоящему.

— Я не… я не собираюсь ничего вам приносить! — наконец выдавил он. — И не принесу, хоть завалите сферами. Я не мальчик на побегушках. Я лекарь.

— А, так ты сын… этого.

— Да, — сказал Кэл с гордостью, которая удивила его самого. — И ты меня не запугаешь, Риллир Рошон. В точности как твой отец не запугает моего.

«Не считая того, что они сейчас о чем-то договариваются…»

— Отец не говорил, что ты такой смешной. — Риллир прислонился к стене. Казалось, он старше Кэла не на два года, а на все десять. — Значит, ты считаешь постыдным принести человеку его еду? Неужели лекари мнят себя настолько выше кухонной прислуги?

— Ну, нет. Просто это не мое Призвание.

— А какое же у тебя Призвание?

— Делать так, чтобы больные выздоравливали.

— Но ведь если я не поем, то заболею? Разве это не твой долг — позаботиться, чтобы я был сыт?

Кэл нахмурился:

— Это… нет, это совсем другое.

— Сдается мне, то же самое.

— Слушай, почему бы тебе самому не принести себе еды?

— Это не мое Призвание.

— Ну так какое же у тебя Призвание? — огрызнулся Кэл, словно швырнув парню обратно его же слова.

— Я наследник градоначальника, — ответил Риллир. — Мой долг — повелевать, заботиться о том, чтобы люди посвящали время плодотворному труду. По этой причине я отдаю приказы бездельничающим темноглазым, ибо они должны приносить пользу.

Кэл медлил с ответом, ощущая растущую злость.

— Погляди, как работает его умишко, — сказал Риллир, обращаясь к Лараль. — Точно умирающий костер, который почти догорел и исходит дымом. О, смотри — он даже раскраснелся весь от жара.

— Риллир, хватит. — Лараль взяла его за руку.

Тот посмотрел на нее и закатил глаза:

— Иногда ты такая же провинциальная, как мой отец, дорогая.

Он выпрямился и, напустив на себя смиренный вид, повел ее мимо обеденного уголка в саму кухню.

Кэл рухнул на прежнее место с такой силой, что стул затрещал. Мальчишка-прислужник принес ему еду и оставил на столе, но это лишь напомнило Кэлу о его выходке. Он не стал есть, а просто сидел и смотрел на тарелку, пока в кухне не появился отец. Риллир и Лараль к тому моменту уже ушли.

Лирин подошел к нише и глянул на сына:

— Ты не ел.

Кэл покачал головой.

— Зря. Бесплатно же. Пойдем.

Они в молчании вышли из особняка в ночную тьму. Их поджидала карета, и вскоре Кэл опять сидел лицом к лицу с отцом. Возница вскарабкался на свое место, экипаж заколыхался, и, повинуясь щелчку кнута, лошади тронулись с места.

— Я хочу стать лекарем, — вдруг выпалил Каладин.

Лицо его отца, спрятанное в тени, было непроницаемым. Но в голосе звучало смущение.

— Я знаю, сын.

— Нет. Хочу быть лекарем. Не стану убегать на войну.

Тишина во тьме.

— Ты замыслил… такое?

— Да, — признался Кэл. — Это было ребячество. Но я принял решение и хочу изучать лекарское дело.

— Почему? Что заставило тебя передумать?

— Я должен знать, что у них в голове, — сказал Кэл, кивком указывая на особняк. — Они ученые, умеют плести сети из слов, и мне надо понять, как говорить с ними, как отвечать им. Не хочу сдаваться, как… — Он умолк.

— Как я? — со вздохом уточнил Лирин.

Кэл прикусил губу, но все-таки спросил:

— Сколько сфер ты согласился ему уступить? Для моего обучения в Харбранте что-то осталось?

— Я ничего ему не отдал.

— Но…

— Мы с Рошоном просто обсуждали, спорили о суммах. Я притворился, что вспылил, и ушел.

— Притворился? — растерянно переспросил Кэл.

Отец подался вперед и перешел на шепот, чтобы возница точно ничего не услышал. С учетом того, как карета подпрыгивала и как колеса скрипели по камням, вряд ли этого стоило опасаться.

— Рошон должен подумать, будто я вот-вот сдамся. Сегодняшняя встреча была для того, чтобы создать иллюзию отчаяния. Маска сильного человека, под которой прячется крушение всех надежд, — вот что градоначальник должен был увидеть и подумать, что достал меня. Что я наконец-то отступлю. Он опять меня пригласит, но сначала помаринует несколько месяцев.

— Но ведь ты все равно не сдашься? — шепотом спросил Кэл.