Путь мертвеца

— А я намерен не сдавать свое оружие, пока меня не убьют, — твердо заявил Колл.

— Не можешь ты не сдать его, капрал, — ты просто обязан это сделать, — ответил Калеб с угрожающим видом. — Когда я отдаю приказы, то ожидаю, что им будут подчиняться. Ты же молодой человек. Не хочу, чтобы ты погиб по собственной глупости.

— Лучше я погибну в сражении, нежели меня опять закуют в кандалы, — отрезал Колл. — Не хочу снова носить на себе цепи.

— На сей раз никаких оков не будет, — уверял его Калеб. — Это всего лишь мирная сдача в плен, процедура которой выработана мной и генералом. Ни с нашей, ни с их стороны никто не причинит никому вреда. Как только ребята, стоящие там на вершине холма, сдадут оружие, мы все вместе усядемся и позавтракаем с ними как с друзьями.

— Вы имеете в виду, что мы можем сразу же идти домой, но без оружия? — спросил Гас.

— Нет, не домой и не сразу же, — возразил Калеб. — Все мы отправимся в Мексику и пробудем там какое-то время.

— Там мы будем пленниками, вы это имеете в виду? — настаивал Колл. — Вы думаете, что мы должны пройти весь этот путь, чтобы нас посадили там в тюрьму?

Калеб Кобб повернулся к одному из мексиканских офицеров и произнес несколько фраз по-испански. Офицер, молодой худощавый парень, встревожился, но, тем не менее, передал свой револьвер Калебу, а тот направил его на Колла.

— Капрал, — произнес Калеб, — если ты решил умереть, я вынужден буду помочь тебе в этом. Я пристрелил капитана Фолконера за неповиновение, и я пристрелю тебя за этот же проступок.

И он взвел курок револьвера.

— Вудро, отдай свое оружие, — попросил Гас, положив ладонь на руку друга.

Он увидел, что тот напрягся, как сжатая пружина. Раньше Гас никогда не вмешивался в спорные дела Вудро Колла, но сейчас почувствовал, что если не вмешается и на сей раз, его самого преданного единственного друга и в самом деле застрелят на его же глазах. Калеб Кобб был не из тех, кто расточает пустые угрозы.

Колл отбросил ладонь Гаса. Он был готов кинуться на Калеба даже под угрозой неминуемой смерти.

Гас быстро встал между Коллом и Калебом и протянул рядом стоящему мексиканскому офицеру свой револьвер и ружье.

— Отдай и ты свои, Вудро, — попросил он.

— Капрал Маккрей, а ты более благоразумен, нежели твой приятель, — заметил Калеб. — Капрал Колл туго соображает, но если он последует твоему совету и сдаст оружие, мы все выйдем из этой трудной ситуации без людских потерь.

Колл с горечью и злостью убедился, что его положение безнадежно. Даже если он прыгнет на Калеба и вырвет у него револьвер, целая сотня мексиканцев расстреляют его, прежде чем он убежит.

— Ненавижу вас за трусость, — бросил он упрек Калебу, но оружие свое все же сдал.

Калеб недоуменно пожал плечами и повернулся к капитану Салазару, который вернулся к палатке как раз в тот момент, когда там разгорелся скандал.

— Капитан, не можете ли вы сделать мне одолжение и посадить этого человека под надежную стражу, пока он не остынет? — попросил Кобб. — Он слишком ершист на свою же беду, черт бы его побрал.

— Разумеется, полковник, — пообещал Салазар. — Я для этого выделю шестерых солдат.

Калеб опять поглядел на Колла — молодой рейнджер трясся мелкой дрожью, а в глазах его светилась откровенная ненависть.

— Выделите десятерых, капитан, — посоветовал Калеб. — Шестеро, может, и одолеют его, если он решит вырваться. Но он тот самый человек, который застрелил сына Бизоньего Горба — он будет драться до последнего.

— Мне плевать на вас, полковник, если вы решили сдаваться в плен сами, — заметил Колл. — Но решать за нас у вас нет права.

Калеб Кобб никак не отреагировал на его замечание — он молча вернул тощему молодому офицеру револьвер.

— Спасибо, — сказал он. — Капрал Маккрей. отправляйся на вершину пригорка, где стоит отряд, и передай им мой приказ сложить оружие. Скажи, что вреда им не причинят и накормят, как только они сдадутся.

— Я пойду, полковник, но, может, им не понравится отданный вами приказ, — ответил Гас.

Калеб показал на мексиканскую армию, которая быстро окружала небольшую кучку рейнджеров, стоящих на макушке пригорка. Пехота уже встала плотным кольцом, а кавалерия гарцевала двумя группами позади нее.

— Мы не станем здесь устраивать второго Аламо или Голиада, — сказал Калеб. — Полковник Трэвис был дурак, храбрый, но дурак. У него хоть рядом стояла церковь, где можно было занять оборону и отстреливаться, а у нас нет даже деревца, за которым можно спрятаться. Так что наша малая война закончилась. Иди и скажи им об этом, — добавил он. — Чем скорее доберешься, тем скорее они получат завтрак.

— Вудро, успокойся, — предупредил Гас перед тем, как отправиться в отряд. — Никому легче не станет, если тебя убьют.

Калеб Кобб опять нырнул в палатку генерала. Около нее трое солдат впрягали пару гнедых кобылиц в великолепную двухколесную пролетку с брезентовым тентом наверху.