Путь Моргана

– На вашем месте я был бы начеку, – заметил Ричард. – Судя по тому, что я повидал во время плавания на «Золотой роще», вам грозит опасность. Какая именно, я не знаю. При мне эта шайка умолкает – они еще помнят, как я разделался с ними. Возможно, Дайер пригрозил вам только для того, чтобы проверить, на что вы способны. Если я не ошибся, то теперь вы в его глазах не просто какой-то… – Ричард усмехнулся, – …петух. И все-таки будьте осторожны.

Стивен поднялся.

– Пора ужинать, – сказал он и протянул Ричарду руку. – Если ты узнаешь что-нибудь новое, сообщи мне.

На следующее утро плотники занялись сооружением навеса над лесопилкой. Доев остатки хлеба с пригоршней листьев кресс-салата, Ричард отправился в долину Артура, шагая по северному берегу ручья. Вблизи того места, где лейтенант Кинг намеревался построить большой амбар, отряд каторжников уже начал копать яму для лесопилки, в которой могли бы разместиться тридцатифутовые бревна. Все бунтари были заняты работой, кроме временно нетрудоспособного Дайера. Стивен вместе с двумя новыми пехотинцами приглядывал за ними с «Золотой рощи». Увидев это, Ричард удовлетворенно улыбнулся.

«Не только Стивен мечтает о том, чтобы я звал его по имени, – я был бы рад обращаться к нему, как к равному, – думал Ричард, издалека помахав Доновану рукой. – Но я преступник, а он – свободный человек. Панибратство между нами неуместно».

И он двинулся на север, к тому месту на склоне, где Кинг решил возвести запруду. Осмотревшись, Ричард понял, почему лейтенант выбрал именно это место: здесь берега ручья были особенно пологими, их окружала низменность, а дальше долина вновь расширялась.

Чуть поодаль начинался лес, деревья карабкались по подножиям холмов – таких же крутых, как холмы за Сидней-Тауном. Увидев бананы, Ричард сразу узнал их по рисункам в книгах и изумился их высоте и крепости. Неужели они так выросли за каких-нибудь восемь месяцев? Нет, это невозможно. Кинг прибыл в долину недавно, значит, эти бананы давно растут на острове Норфолк. Это дерево Ричард счел Божьим даром: на нем уже образовались длинные грозди мелких зеленых плодов – значит, через несколько месяцев колонистам удастся попробовать новый и сытный фрукт.

Долина вновь сузилась, просека вдруг оборвалась, но тропа продолжала бежать в глубь леса по берегу ручья. Тут глубина ручья достигала нескольких футов, а вода в нем была такой чистой, что Ричард отчетливо разглядел в ней крохотных, почти прозрачных креветок. За ужином у костра островитяне говорили о больших угрях, но их Ричард еще не видел.

Ярко-зеленые попугаи порхали над головой, незнакомая птица с веерообразным хвостом чуть не задела Ричарда крылом, словно пытаясь предупредить его о чем-то. Она сопровождала его еще сотню ярдов, по-прежнему пытаясь подлететь поближе. Ричард заметил в траве перепелку, а потом увидел самого прекрасного голубя в мире – нежно-розового с радужным изумрудным отливом. Голубь казался ручным: он спокойно разглядывал чужака, продолжая ворковать и наклоняя головку набок. На острове водилось множество птиц, одна из них напоминала черного дрозда, но ее голова была серой. В воздухе звенели птичьи песни, каких Ричард не слышал даже в Порт-Джексоне. Голоса почти всех птиц звучали мелодично, только попугаи издавали пронзительные, резкие крики.

За все время пребывания на острове Ричарду так и не удалось как следует разглядеть норфолкские сосны по одной простой причине: отдельно стоящих деревьев поблизости от лагеря не было, Кинг предпочитал вырубать все попадающиеся на его пути деревья, не оставляя ни единого. Ричард уже понял, что пол в его доме устлан сосновыми ветками с длинной хвоей. Тропа вела мимо леса – такого густого, что Ричард не рискнул углубиться в него, хотя этот лес ничем не напоминал джунгли, о которых он читал в книгах. Мощные сосны, растущие почти вплотную друг к другу, затеняли мелкие растения, почти полностью вытесняя их; диаметр стволов сосен превышал пятнадцать футов, среди них лишь изредка попадались тонкие молодые деревца. Шероховатая бурая кора сосен имела лиловый оттенок, ветки росли на неимоверной высоте. Кое-где виднелись лиственные деревья, а остальное пространство занимали ползучие лианы, подобных которым Ричард еще не видывал. Их стебли толщиной в человеческое бедро изгибались, перекручивались, сплетались между собой, стремились вверх, образуя узловатые наросты, беспорядочно путались с более тонкими молодыми стеблями. Если на пути лиан попадалось слабое дерево, они оплетали его, заставляли беспомощно сгибаться в сторону, принуждали расти вверх на расстоянии нескольких футов от того места, где находился корень.

Долина продолжала шириться. На пути Ричарда попалось еще несколько бананов с гроздьями зеленых плодов, а также одно удивительное дерево, растущее на берегах ручья. Его ствол был округлым, как у пальмы, ветки такими же прямыми, но ствол усеивали шишковатые наросты, а крона напоминала гигантский папоротник. Папоротник высотой в сорок футов!