Путь падшего

Для разведчика весьма туманный ответ.

— Вы-то сами там давно были?

— Ну, были. Какое-то время назад. Мы же избегаем приближаться к низким лишний раз.

— Боитесь?

— Выполняем приказ старших сословия Защищающих Путь, — уклончиво ответил искатель. — Ведь узнай низкие, кто мы — непременно нападут и убьют, чтобы забрать наши вещи.

— Но тогда…

— И никакие наши послы не докажут, что нас убили именно сахаерцы, а не зверолюди.

— А зверолюди могут вас убить? — с ответной иронией спросил я.

Искатель не удостоил меня ответом и ушёл с балкончика.

На моих губах завяз вопрос: а чем все эти годы искатели занимались в этой глуши? Сахаерцев они сторонились, зверолюдей — избегали…

Неужели сидели внутри скалы?

Нет.

Скорее всего, они шатались по бескрайним просторам нижнего мира. Наслаждались возможностью шагать в любом направлении — роскошь, недоступная большинству прирождённых жителей. Как им недоступна отрада блуждать по лесной чаще, или охотиться на разнообразную дичь, или рыбачить в озере или, в конце концов, просто трогать траву, которая здесь тысячи видов, а не одна опостылевшая ман-га.

Искатели смаковали свободу.

То-то ни один из них не поинтересовался, что нового на летающей тверди? Те же небесные стражники, охранявшие послов, первым делом спрашивали — привезли мы новые «Игры Света»? И кто сейчас победитель на ристалище Дома Поединка?

Если бы в небесном воинстве существовала служба психологической помощи участникам военных операций в грязи, то они непременно отозвали бы троицу одичавших искателей на Дивию для реабилитации. Мне очевидно, что эти искатели — без пяти минут падшие. Высшие люди, готовые порвать с летающей твердью.

Теперь ясно, почему в сословии Защищающих Путь недолюбливали род Ситт. Они точно не от мира сего.

Кстати, у этого искателя под губой тоже висел едва заметный металлический шарик. У двух других искателей украшений не было. Ещё один признак, что они отказались даже от этой, до сих пор мне непонятной особенности своего рода.

✦ ✦ ✦

Через пять часов томительного ожидания на балкончике, я увидел далеко в темноте мигнувший огонёк «Огненного Смерча» — сигнал, что можно продолжать действовать, как запланировано.

Я спустился внутрь небесного дома и приказал экипажам занимать места в экипажах.

На эту вылазку я взял своим пилотом не Пендека, а Эхну. Она должна испытать в бою «коготки Эхны», так мы прозвали изобретённые ею крюкоподобные кили для протыкания низких.

Да и мне проще контролировать поведение глухонемой погонщицы. Она могла увлечься и попасть — залететь — в неприятности. На тренировках Эхна нарушала строй, отлетала куда-то не туда и путала направления полёта. И делала это не из-за строптивости, нет, она была очень исполнительной воительницей. И беспрекословно выполняла все приказы. Все, какие понимала. Но чаще всего она их не понимала, точнее — не слышала.

Ну и наконец — сидеть позади Эхны, обхватив её ногами, приятнее, чем тыкаться пахом в спину чернокожего парня.

✦ ✦ ✦

Даже во время тренировки вылеты юрких акрабов из врат небесного дома, величаво плывущего по небу, выглядели эпично. Как вылет космических кораблей повстанцев, атакующих Звезду Смерти. Вывалившись из ворот, экипаж пару секунд свободно падал днищем вниз. Потом погонщик врубал силовую жилу, посылая Сокола в молниеносный полёт.

Скорость была такова, что казалось, будто Соколы не отлетали, а пропадали в небесной пустоте, оставляя за собой тонкий след дрожащего воздуха. Приходилось напрягать зрение, чтобы отыскать еле видимое пятнышко умчавшегося акраба. Теперь все Соколы покрашены в небесно-голубой цвет, что помогало маскироваться в небе.

Эпичность сохранялась, если не смеяться над тем как выглядели сами небесные дома со своими многослойными крышами и бесполезными узорами, собиравшими грязь и дождевую воду. Да и Соколы всё так же похожи на аэродинамичные летающие гробы.

Впрочем, комичные сравнения находил только Денис Лавров, но не второй старший воинства Дивии. Для истинного дивианца выброс сразу двенадцати Молниеносных Соколов выглядел не менее величественно, чем для патриотичного американца взлёт с авианосца бомбардировщиков, несущих на своих крыльях демократию для босоногих чебуреков в пустыне.

Но в пробном бою, я приказал действовать в полном мраке, будто нас накрыло «Облаком Тьмы». Я запретил использовать «Зрение Ночи». Приказал погасить слабенькие синие фонарики, хотя они навряд ли выдали бы нас.

Если какой-то низкий воин, стоявший сейчас на крыше укрепления, увидел бы в небе синие огоньки, то принял бы их за звёзды. Но я не опасался встревожить низкого часового. Я просто выжимал из боевой вылазки максимум возможностей для тренировки.

Битва в ночи — одна из учебных задач. И мы с ней справились плохо.