Путь падшего

Очищающая буря накрыла Дивию ночью. Я проснулся не от громовых раскатов и завываний шквального ветра за железными ставнями — такой ерундой воина не разбудить — а от того, что в мою комнату вбежала Нау с ребёнком на руках и закричала:

— Ваену страшно и он плачет.

— Как ребёнка назовёте, так себя и поведёт, — буркнул я спросонья. — Может ещё не поздно дать ему другое имя?

— Эта очищающая буря — первая в его жизни. Он должен почувствовать защиту отца.

Мне пришлось проснуться окончательно и взять орущего Ваена на руки.

Передав мне младенца, Нау куда-то ушла.

Хлопоты в Совете, организация воинства и обязательные тренировки не оставляли времени для семьи. Но я не жаловался. И вообще не стремился проводить время с родным ребёнком и приёмной женой. Я просто не понимал: что мне делать с младенцем? И ещё меньше я понимал, что делать с Нау Саран. Любовь нас не связывала. Вера во Всенаправленного Ветра Моваха тоже. И тем более я не разделял её хобби в помощи низким и рабам. Я запретил ей рассказывать мне о своих делишках на ветроломах и в храме Моваха. Чем меньше знаю, тем меньше Обвинений получу при сравнении Правды, когда Нау наконец-то арестуют за всё это.

Даже секс с Нау требовал особенного ритуала — Нау соглашалась на него только в полёте. А когда я напоминал, что у нас был один раз на земле, она отмахивалась: «Один раз — случайность. Уверяю тебя, она не повторится».

Очищающая буря против воли заперла меня с семьёй.

К маленькому Ваену Саран я иногда испытывал чувство, похожее на отцовскую заботу. Но оно гасилось подозрением, что Сыне-Джа-На’На’Не-На’Не-Чи напутала, и это не мой ребёнок. Ведь она была дочерью царя, то есть бесплатной шлюхой для всех высших людей, гостивших во дворце. Мало ли кто ловил её в коридорах дворца и утаскивал в свою комнату? Пусть Снежана-Чи и уверяла, что она не возлежала ни с кем, кроме меня.

Она могла и не напутать, а намеренно обмануть, заметив, что Самиран отличался от остальных высших состраданием к низким. Проще говоря — увидела во мне не вымершего вместе с мамонтами лоха.

Я расспросил родственников о вариантах установления отцовства. Шоодо Саран ответил, что этим занимаются не целители, а священники. И добавил с усмешкой:

— Если бы твой папаша чаще посещал храм Двенадцати Тысяч Создателей, то пораньше узнал бы, что ты не его сын.

Отцовство устанавливали по наследованным озарениям, но как заверили меня славные священники обеих религий (Моваха и Двенадцати Тысяч Создателей) у младенцев Пути всегда смутные, видно только грани, да и то не все. Остальное — не различить даже самым ярким озарением «Чтения Путей».

Кое-что прояснится, когда ребёнок достигнет возраста четверти поколения и зашагает по Всеобщему Пути. Но и тогда, сказали мне, наследованные озарения то проявляются, то исчезают. Лишь с достижением «нужного» возраста во Внутреннем Взоре проявлялись все доступные наследованные озарения.

Правда, в нужном возрасте отпрыск был настолько взрослый, что без экспертизы наследованных озарений видно, чей он.

…

— Вот видишь, всё получилось.

Голос Нау вывел меня из дремотных размышлений.

— Что? — не понял я и чуть не уронил Ваена. Забыл, что он у меня на руках.

— Почуяв защиту отца, он заснул.

Нау переоделась в короткую чёрную тунику из плотной ткани, а ноги покрыла предметом дивианской женской одежды, похожей на саронг — кусок ткани, который завязывали на талии и укрепляли поясом со шкатулками. Поверх всего накинула белый халат, озарённый «Отталкивание Вещества». Озарение сохраняло невиданную белизну ткани, отталкивая от неё самые микроскопические пылинки.

Вслед за Нау в комнату вошли челядинцы и внесли колыбель, похожу на уменьшенную копию Молниеносного Сокола. До меня дошло, почему эти акрабы вызывали улыбку воинов.

С колыбелью вошла сиделка, девушка-челядинка, которую Нау привезла с Ветролома Вознёсшихся.

Когда я увидел сиделку в первый раз, то подумал, что она низкая. И не из-за того, что у неё узкий лоб и неандертальская надбровная дуга с густой монобровью — такие типажи в Дивии попадались. А из-за того, что девушка изумилась при виде богатства моего жилища и соседских дворцов. Небольшое озеро перед домом и две ванные комнаты с бассейнами всегда полными горячей воды потрясли её до глубины души. Её густая монобровь постоянно изогнута в положении изумления.

Я хотел выгнать грязную сиделку — не хватало мне низких в доме. Но Нау заверила, что девушка прирождённая жительница, у неё три озарения — наследованное «Отталкивание Вещества», усвоенные «Крылья Ветра» и что-то неизвестное, полученное на благоволении.

— С озарениями и расположением Моваха, девушка быстро разбогатеет и переедет с ветролома в Восьмое Кольцо, — сказала Нау.

— А разбогатеть ей поможет моё золото, которое ты раздаёшь беднякам без счёта?

— Если бы раздавала без счёта, милый муж, у тебя бы оно давно закончилось.

Передав Ваена сиделке, я вопросительно посмотрел на Нау.

— Пошли со мной, — сказала Нау.

— Куда?

Она показала на закрытое ставнями окно.

— Но на дворе очищающая буря!

— Вот именно, милый муж.

— Что — именно?