Путь Стаи (СИ)

— Тирсвад, иди побудь под дверью Динкиной каюты. Поможешь, если ей что-то понадобится. Шторос отведи Хоегарда на камбуз и проследи, чтобы он нормально поел, — распорядился Дайм. — Я сейчас подойду к капитану и еще раз уточню, когда будет порт.

* * *

— Хоегард! — Динка впервые проснулась сама с ощущением, что она выспалась. Кутаясь в простынь, она оглянулась, но варрэна в каюте не было.

— Динка, я сейчас позову его. Не вставай сама, — послышался из-за двери голос Тирсвада.

И Динке вдруг стало стыдно. Сколько дней она спала, а бедный Хоегард не отходил от ее постели. Ведь ему тоже нужно было как-то есть и спать. А она запретила кому-либо еще присматривать за ней.

Динка встала с кровати и потянулась. Как же приятно чувствовать себя здоровой! Ветоши между ног не было, и промежность была чистая, совершенно сухая. Динка оглядела каюту и обнаружила свою одежду на стуле, постиранную и аккуратно сложенную. Неужели варрэны и об этом позаботились? Одевать чистое белье на грязное по ощущениям тело было неприятно. Надо попросить Хоегарда сводить ее в душ. А еще…

Дверь тихо приоткрылась, на пороге появился сероглазый варрэн, и тут же нахмурился, оглядывая ее.

— Хоегард, — Динка с разбега бросилась к нему в объятия, прижавшись щекой к его груди.

— Тебе надо несколько дней полежать в постели. Ты еще не совсем оправилась, — пробормотал он почему-то срывающимся голосом, держа руки раскрытыми, но не пытаясь обнять ее в ответ.

— Ну уж нет! Обратно в постель ты меня не загонишь, — фыркнула Динка. — Я хочу в душ, хочу есть, хочу увидеть остальных парней. Я ужасно по ним соскучилась.

— Тебе со мной было скучно? — улыбнулся Хоегард, слегка отстраняясь и заглядывая ей в лицо.

— Спасибо тебе! — выдохнула Динка с чувством и потянулась губами к его губам. Но Хоегард не стал целовать ее губы, нежно коснувшись губами ее лба.

Он довел ее до душа, а сам остался снаружи на страже.

— Если станет плохо — обязательно зови, — строго наказал он в закрывающуюся дверь.

— Ладно-ладно, — беспечно пропела Динка. В теле была такая легкость, словно она родилась заново.

Душ на корабле был потрясающе устроен. На верхней палубе был установлен огромный бак с пресной водой, который на солнце нагревался. Из него по специальным трубам стекала теплая вода прямо в душ, расположенный на нижней палубе. Это все рассказал ей Хоегард, пока они шли по коридорам внутри корабля.

Динка разделась и с наслаждением подставила свое тело теплым струям воды. Озноба больше не было, наоборот, где-то в глубине тела ощущался комок жара, который согревал, растекаясь по венам, наполняя тело силами и пробуждая после болезни. Динка закрыла глаза, прислушиваясь к новым для себя ощущениям. Жар растекался по телу, его было много… Так много, что он плескался через край, окружая ее, воспламеняя… Он сочился сквозь кожу, стекая на пол вместе с упругими струйками воды.

Дорожки огня сбегают с ее рук, ног, распущенных волос, струятся алыми ручейками по полу, разбегаясь во все стороны. Отец вспыхивает, словно факел, и с воем мечется по горящей избе. Мать горит, и ее длинные волосы огненным плащом окутывают ее.

Динка открыла глаза и в ужасе завизжала. По ее коже плясали языки пламени…

— Динка! — дверь тут же распахнулась, и в душевую кабинку влетел Хоегард.

Динка уставилась на него круглыми от ужаса глазами. Боли она не чувствовала, но слишком отчетливо было видение, как мама истошно кричала, превращаясь в живой факел.

— Динка, — Хоегард бросился к ней и сжал ее в объятиях, не обращая внимания на стекающие по ее телу язычки пламени. — Тише, тише… — зашептал он успокаивающе. — Это всего лишь твоя сила. Сейчас мы возьмем ее под контроль, я помогу тебе.

Динка затихла в его сильных руках. Ужас постепенно отступал. Хоегард рядом, он знает, что нужно делать.

— Отдай мне лишнее, я заберу, — прошептал он ей на ухо, зарываясь рукой во влажные волосы на затылке.

Динка прикрыла глаза, прислушиваясь к клокотавшему в ее теле огню, а затем к держащему ее в объятиях мужчине. В нем тоже был этот огонь. Но его было так мало, буквально капля, по сравнению с тем океаном, который бушевал в ее крови. Она же может подарить ему, наполнить. Динка представила, что выплескивающийся из нее огонь, устремляется в тело Хоегарда, чтобы наполнить его силой.

Вдруг его руки ослабили объятия, хотя полностью и не расцепились, его тело напряглось, выгибаясь и, словно бы, отталкиваясь от нее.

— Теперь закрывай его, — прохрипел он. — Ты сможешь. Это твоя сила.

Динка в страхе подобрала щупальца огня, запирая его в себе, и распахнула глаза. Хоегард опирался руками о стенку душевой по обе стороны от нее и тяжело дышал. Глаза его были закрыты, а его тело, словно тлеющая головня, местами светилось красным даже сквозь мокрую одежду. По коже пробегали язычки пламени и тут же гасли под струями воды.