Путь в Европу

Андрей Липский: Я так понял, что венгерская энергосистема была продана немцам?

Арпад Секей: Не только. Это и крупнейшие французские и итальянские компании.

Игорь Клямкин: Но вы говорили, что еще до появления установки на продажу энергетического сектора была идея продать иностранцам все, что те готовы купить. Что еще у вас купили?

Арпад Секей: Крупные торговые предприятия приобрели австрийцы и немцы. В банковскую сферу пришел капитал голландский, бельгийский и опять же немецкий. Американцы купили наш Будапешт-банк. Были проданы иностранцам и некоторые крупные металлургические заводы. А к концу 1990-х годов сформировался и крупный венгерский капитал, который купил ряд предприятий – в частности, в аграрном секторе.

Игорь Клямкин: А обрабатывающая промышленность у кого? Или она просто исчезла?

Арпад Секей:

От прежней обрабатывающей промышленности действительно мало что осталось. В рыночных условиях ее продукция, как правило, оказывалась неконкурентоспособной или просто никому не нужной. Однако создавались и новые производственные структуры, новые предприятия – прежде всего я имею в виду автомобильную индустрию.

Сегодня среди крупнейших венгерских компаний каждая десятая является поставщиком крупнейших мировых автомобильных заводов. Они производят 10—12% нашего ВВП. Существуют и предприятия, на которых производится сборка Audi, Suzuki, Opel… Короче говоря, что-то исчезло, а что-то возникло заново.

Я понимаю, что вас интересует (об этом часто спрашивают), в чем все-таки при такой экономике, принадлежащей в основном иностранцам, заключается венгерский экономический интерес. Не дожидаясь вашего вопроса, отвечаю: он заключается в том, чтобы сохранять и создавать рабочие места. Потому что это выгодно венграм, а значит, и Венгрии.

Но мы понимаем и то, что если иностранные компании будут приходить к нам только из-за дешевизны нашей рабочей силы, то мы рабочие места будем терять. В условиях, когда производственные мощности быстро перемещаются по миру в поисках более дешевой рабочей силы, Венгрия не выдержит конкуренции, например, с Китаем. У нас уже были случаи, когда иностранные фирмы переносили туда свое производство. И не только у нас. На этом две тысячи рабочих мест потеряла Эстония.

Лилия Шевцова: Outsorcing.

Арпад Секей:

Да, причем вторичный. Первоначальный оutsorcing был из Германии в Венгрию, а вторичный – из Венгрии в Китай. Что мы можем этому противопоставить? Мы стремимся к тому, чтобы крупные иностранные компании создавали в Венгрии исследовательские и инженерные центры, привязывающие их к венгерской почве крепче, чем дешевизна венгерской рабочей силы. Вот в этом и заключается венгерский экономический интерес.

Движение в данном направлении уже просматривается. Мало кто знает, например, что в Венгрии осуществляется не только сборка автомобилей Audi, но и производится 90% двигателей для них. Все это делается на базе бывшего производителя грузовиков «Раба» в городе Дёр. Немцы полностью перестроили предприятие, и сейчас на нем занято около 15 тысяч работников, включая проектировщиков, инженеров, исследователей. В городе построена гоночная трасса для Audi, где испытываются новые двигатели и новые автомобили. А детали доставляются в режиме just-in-time из Ингольштадта, где расположена фирма, и уже на следующий день она получает собранные у нас машины.