Путь в небо. За чертой инстинкта

Прошедшие до похорон моего приятеля трое суток стали продолжением этого сна наяву, за исключением того, что надо было что-то делать из повседневной работы, куда-то ходить и определить место внезапной смерти Димы в моей жизни. Вот тут-то и было самое трудное – незнакомое мне доселе смешение негативных, болезненных ощущений из совершенно разных сфер человеческого бытия. Оно заключалось в том, что на меня накатывали то волны личной вины за уход из жизни друга, то волны реальной опасности за собственную жизнь. Ведь это я невольно способствовал втягиванию Димы в периодические для меня и нерегулярные для него тренировки, и вместе со мной бежал он свои последние метры по дорожке стадиона. А если бы не тренировались мы с ним время от времени, если бы не побежал он на последней тренировке со мной двухсотметровую дистанцию, соревнуясь в скорости, – кто знает, может, был бы он жив? И ведь мы с ним бок о бок, да ещё и по одной изнурительной методике тренировались в прошлом у одного тренера, а за полтора месяца до его смерти умерла Инна – ещё одна спортсменка из нашей же группы. А не ждёт ли поэтому и меня та же печальная участь? В общем, я твердо решил отказаться от участия в ветеранских соревнованиях и в первые дни после несчастья не выходил на стадион даже для лёгкой разминки.

Случившееся с моим другом отчасти можно было объяснить образом жизни, который он вёл после ухода из спорта и перехода к деятельности бизнесмена с сопутствующими ей стрессами, корпоративными вечеринками и тому подобным. Но это объяснение не снимало мои сомнения и переживания. Они теперь дополнились ещё и неприятными физическими ощущениями, связанными с прекращением мною регулярных и интенсивных занятий спортом. В один прекрасный день я заставил себя выйти на лёгкую пробежку в парк. Однако стоило мне только начать привычный бег трусцой, как моментально в памяти всплыла картинка нашего совместного с погибшим приятелем бега по стадиону пять дней назад и я почти физически почувствовал его падающую фигуру сбоку от себя. Всё, связанное с его смертью и моим восприятием её, моментально всколыхнулось в сознании: и его синеющие губы, и сжатые в судороге руки, и хрипы из груди. И беспомощная фигурка его жены, и моё обострённое ощущение вины. Сердце забилось в судорожном ритме, и мне пришлось остановиться, чтобы успокоиться. Ещё через день, с трудом освободившись от мучивших меня тяжёлых мыслей, я бежал по дорожке стадиона в Лужниках. Вдруг передо мной возникли высокие мягкие маты для прыжков в высоту с крупной надписью на них фирмы-производителя «ДИМА-СПОРТ» – и неожиданное напоминание о погибшем друге мгновенно перечеркнуло все мои рациональные объяснения происшедшего с ним. Я начинал представлять, как ЭТО будет со мной, сердце будто останавливалось, происходило ужасное головокружение, и я едва не падал на тартановую дорожку стадиона. Надо было что-то делать, но я не знал что.