Путь воина

Учитель Урсаг Намеш упомянул ещё несколько учеников, «чьё мастерство владения мочи-кой выглядело, как истинное благоволение Создателей. Упомянул и тех, чья «мочи-ка болталась как хвост буйвола». Я так и не понял, похвала это или насмешка.

— Битвы могут разгораться и гаснуть быстро, как свет искры, выпавшей из костра, а могут тянуться долго, как свет светильника, — сказал Урсаг Намеш. — В долгих битвах вы быстро исчерпаете свои Линии. Потратите все кристаллы, которые установлены в гнёзда вашего оружия. Потратите и те кристаллы, которые будут в ваших шкатулках на поясах и лентах. И что наступит после этого?

— Конец? — спросил кто-то.

— Если противник превосходит ваш отряд числом — а низкие всегда превосходят нас числом — то да, для отряда наступит конец. Но если вы в совершенстве овладеете неозарённым оружием, то сможете выиграть время, чтобы восстановить Линии. Или создать из свободных граней кристалл для оружия. Или даже временно отступить, а потом вернуться и наказать низких.

Наконец Урсаг Намеш завершил разбор полётов:

— Все ваши ошибки и достижения будут запомнены и оценены мной. Урок закончен, уходите.

* * *

Отряды окровавленных и прихрамывающих учеников повалили с внутреннего двора Дома Опыта. Некоторые, соскучившись по озарениям, использовали быстрые способы перемещения, исчезнув с глаз долой. Кто-то вспорхнул на «Крыльях Ветра» прямо на площадку.

Маджа подозвала меня и Реоа:

— Мы пойдём на рынок Четвёртого Кольца.

— Но сейчас будет урок Гиана Атти, — возразила Реоа. — Он будет рассказывать о войне земли и неба в прошлом и настоящем. А так же…

— Пусть рассказывает. А мы пойдём на рынок.

Отдав приказ, Маджа развернулась и уверенно пошла в сторону выхода. Я тоже очень хотел узнать о «войне земли и неба», учитель рассказывал намного интереснее, чем Скрижали Знания. Но приказ — есть приказ. Я и Реоа поплелись за нашей самой старшей.

И тут я увидел молчунью.

Девушка одиноко сидела на поверженном кем-то деревянном манекене. На коленях держала плетёную корзинку, из которой доставала кусочки еды, осторожно клала в рот и медленно жевала. Футляр с мочи-кой лежал рядом.

На девушке чистая туника из грубого серого холста. Та нога, по которой я ударил мочи-кой, перевязана белой тряпкой с пятном крови. Голова тоже обмотана тряпкой.

Странно, что раны моей соперницы перевязаны. Разве целители не излечили её?

Я вообще не видел, чтобы в Дивии перевязывали раны. Ведь «Унятие Крови» — самое первое озарение, которое усваивали почти все целители. А его кристаллы продавались чуть ли не на каждом углу, как у нас бинты и пластырь.

Я резко повернулся и направился к девушке.

— Славно мы с тобой подрались, — начал я издалека.

Девушка оглянулась. Её лицо покрыто синяками и кровоподтёками. На нос, который я дважды стукнул своим лбом, наложен толстый кусок ткани. Тоже пропитанный кровью. Выглядело так, будто целитель не долечил девушку, бросив это занятие на середине. И ей пришлось самой латать себя.

— Ясненько… — зачем-то сказал я.

Не ответив мне ни слова, девушка отвернулась и продолжила есть.

Да что она о себе возомнила? Подумаешь, неприступная красавица. Со сломанным носом. Очень надо, блин, с тобой разговаривать!

Но… я не смог уйти. В этой наглой молчунье было что-то такое, что не позволяло мне оставить её просто так. Обычно за внимание девушек приходится бороться с другими парнями. А тут — с самой девушкой! И ладно бы она игнорила только меня. Но судя по её одиночеству — она игнорила всех.

— Послушай, уважаемая, — грубо начал я, приближаясь к девушке. — Мы с тобой воины. А воины не ведут себя с товарищами так заносчиво. По крайней мере, объясни, чем я заслужил такое презрение?

Девушка снова обратила на меня взор. Она медленно жевала, а повязка на её носу двигалась, как нос клоуна. Но ни синяки, ни кровоподтёки не заслонили образ той ослепительной красавицы, какой она была до поединка со мной.

— Напоминаю, — продолжил я. — Меня зовут Самиран Саран. Я…

Девушка вдруг отставила корзинку, вскочила на ноги (едва не упала из-за больной ноги) и вдруг слегка поклонилась.

Ну, наконец-то вспомнила о вежливости!

Но девушка смотрела вовсе не на меня.

За моей спиной раздались тяжёлые шаги и голос Маджи Патунга:

— Забыла познакомить тебя, Самиран, с нашей двенадцатой в отряде. Эхна Намеш, дочь учителя Урсага Намеша.

— Это на счёт неё ты уверена: брать или не брать в отряд? — спросил я.

Маджа смутилась и гневно зыркнула на меня:

— Не говори глупостей. Дочь выдающегося учителя боя на мочи-ке — честь для любого отряда.

Эхна благодарно поклонилась. Но не произнесла ни слова.

— Неразговорчивая, да? — спросил я Эхну.

— Очень, — ответила вместо неё Маджа. — Она глухая и немая. По неизвестной причине.

— Но это же можно исцелить? — встряла Реоа Ронгоа. — В сословии Возвращающих Здоровье есть мастера. Они возвращают речи, слух и обоняние.