Путь воина (СИ)

 Копье пронзило живот кузнеца, изо рта Фальтора вырвался стон, и он повис на древке копья, в то время как вокруг раздался рев ликования из почти сотни мертвых глоток. Мертвецы расступились, пропуская вперед Хель.

- Вот и все, Фальтор, – произнесла Богиня, направляясь к викингу, который повис на копье.

Вдруг старик обхватил вражеское оружие немеющими пальцами и, цепляясь за него, пополз вперед, окрашивая после себя древко копья в красный цвет. Достигнув расстояния удара, он отрубил голову растерявшемуся копейщику и упал замертво.

 - Надо же, даже стоя на пороге смерти, ты сумел меня удивить, викинг! Я думаю, сегодня я приобрела хорошего генерала для своего войска.

Воины преисподней расступились в стороны, пропуская Хель к ее добыче, и Богиня, не торопясь и наслаждаясь моментом победы, подошла к Фальтору.

- Поднимите его! – приказала Богиня трем своим воинам, и они тут же подняли мертвое тело кузнеца, развернув его лицом к ней. – Все в сторону! Я хочу, чтобы они видели перед смертью, что их ждет!

Мертвецы послушно разошлись в сторону, позволяя наблюдавшим с корабля викингам увидеть стоявшую рядом с мертвым телом Фальтора Богиню.

Викинги увидели, как Хель запустила в грудь старика руку, а мгновением позже Богиня уже вытаскивала наружу душу старого кузнеца.

По небу пронеслись раскаты грома, и сковавшие его тучи перечеркнули яркие огненные стрелы молний.

- Вы не посмеете! – крикнула Хель, выпустив душу Фальтора и принимая весь свой исполинский облик. Мертвецы у ее ног беспорядочно крутили головами в разные стороны, не понимая, что происходит.

В следующее мгновение в землю ударили несколько молний, разметав в стороны мертвецов, и тут викинги увидели, как на мертвую прибрежную землю опускается тринадцать валькирий во главе с Одином и Тором.

 Валькирии, словно хищные птицы, пикировали на землю, сложив свои крылья, хватали мертвецов, поднимали или же просто подбрасывали вверх, в полете разрубая их на части.

Вот одна из валькирий спикировала, пронзила покойника своим копьем и подбросила его над собой, в то время как другая, оказавшаяся рядом, точным ударом своего двуручного меча разрубила его надвое.

- Довольно! – велел Один, наблюдая, как тринадцать ангелов смерти упокаивают мертвых воинов хозяйки преисподней.

- Я не отдам то, что принадлежит мне!

- Он не принадлежит тебе! Ему хватило сил перебраться за край твоих владений! – крикнул Один, указав своим Гунгниром в сторону золотого моста, служившего границей. – Вернись в Хельхейм, эти люди более не в твоей власти.

- Что такого в этом смертном, Один, что ты так за него цепляешься? - спросила Хель, улыбнувшись. – Что в нем такого особенного, что ты даже забыл о том, что твой сын находится у меня в плену и я могу причинить ему поистине адские муки? Что в нем такого, что ты готов объявить мне войну?!

- Я не забыл, что мой сын томится в твоем плену, – с грустью произнес Один, не отводя своего копья. – Как помню о том, что время битвы еще не настало. Если бы ты могла объявить нам войну сейчас, ты бы со мной не торговалась. А что особенного в душе этого старца, тебе прекрасно известно. Я забираю его в Асгард, вернись в свои покои, дочь Локи.

- Сегодня я отступлю, Один, но придет час Рагнарека, и мы встретимся.

После чего Хель в сопровождении мертвой свиты отправилась обратно в свои владения.

Один подошел к телу мертвого викинга и протянул руку, из тела Фальтора поднялась призрачная рука и ухватилась за огромную ладонь первого среди Богов. Один помог духу падшего воина подняться, и перед викингами на корабле предстал не старик, а молодой, полный жизни и сил воин. Тут же появились два ворона, которые сели у ног Одина и, громко каркая и переступая с ноги на ногу, желали начать трапезу.

- Нет, он особенный человек и достоин поистине царских почестей! – произнес Один, тут же тело Фальта окутало синее пламя, и покуда оно осыпалось пеплом, дух старца обретал плоть для того, чтобы начать свою жизнь после смерти.

- Всеотец, я не могу просить о большем, - сказал Фальтор, опустившись на колени перед Одином, - но мои соплеменники проделали слишком долгий путь, у них не осталось воды и еды, для них обратная дорога будет смертельна.

- Не беспокойся, о них позаботятся, – произнес Один, положив свою руку на плечо кузнеца.

Эпилог

Гуннульв очнулся на берегу, обессилевший, он еле оторвал голову от влажного песка. Голова страшно болела, викинг приподнялся и потер глаза, в которых все двоилось. Последнее, что он помнил, это то, как его подняла в воздух одна из валькирий, взмах ее широких крыл и свист ветра в ушах. А может, это был лишь сон, пусть и реалистичный.

Воин осмотрелся и увидел своих собратьев - двадцать три воина, сумевшие вырваться из Хельхейма, медленно приходили в себя. Гуннульв встал и подошел к своим обессиленным брату и сестре.

- Где мы? – спросил у него Вестар.