Путешественница

Рука Дженни нежно легла на округлую, покрытую легким золотисто-коричневым пушком макушку. На месте родничка ритмично двигалась кожица, и биение пульса производило впечатление беззащитной уязвимости. Повитуха заверила его, что младенец – прекрасный крепкий малый, и, хотя Джейми следовало положиться на ее слово, все же, поддавшись смутному порыву защитить это открытое место, он снова взял младенца на руки и прикрыл головку одеяльцем.

– Мэри Макнаб рассказала мне, как ты обошелся с миссис Кирби, – заметила Дженни, попивая виски маленькими глотками. – Жаль, что я этого не видела. Она сказала, ты дал старой метле такой окорот, что она чуть язык не проглотила.

Джейми улыбнулся, нежно погладил ребенка по спинке и прижал его к груди. Прикосновение расслабленного тельца крепко спящего малыша оказывало удивительное, умиротворяющее воздействие.

– Жаль, что не проглотила. Как ты вообще терпишь эту несносную особу, живущую с тобой в одном доме? Да будь я тут каждый день, давно бы уже ее придушил!

Его сестра хмыкнула и закрыла глаза, откинув голову назад, чтобы виски проскользнуло в горло.

– Ай, Джейми, люди донимают тебя ровно настолько, насколько ты им это позволяешь, а я ей особо распускаться не давала. Однако, – добавила она, открыв глаза, – не стану утверждать, будто мне будет жаль от нее избавиться. Я собиралась отослать ее старому Кетрику из Брох-Мордхи. В прошлом году у него умерли жена и дочь, и ему нужна в доме женщина хозяйство вести.

– На месте Сэмюэла Кетрика я бы взял вдову Муррея, – сказал Джейми, – а не вдову Кирби.

– Пегги Муррей уже пристроена, – заверила его сестра. – Весной она обвенчается с Дунканом Гиббонсом.

– Экий он хитрый, этот Дункан, – отозвался он, слегка удивившись.

Тут ему пришла в голову мысль, и он ухмыльнулся.

– Сестрица, сами-то они об этом знают?

– Пока нет, – усмехнулась она, но улыбка тут же сменилась задумчивым выражением. – Если, конечно, ты сам не подумываешь о Пегги.

– Я?

Если бы Дженни вдруг предложила ему выпрыгнуть из окна второго этажа, Джейми был бы поражен не меньше.

– Ей всего двадцать пять, – настаивала сестра. – Достаточно молодая, чтобы иметь еще детишек, и она хорошая мать.

– И сколько виски ты уже выпила?

Он наклонился вперед, делая вид, будто рассматривает уровень в графине, не забыв при этом уместить головку ребенка в ладони, придерживая младенческий затылок. Потом выпрямился и бросил на сестру взгляд, исполненный сдерживаемой досады.

– О чем ты вообще говоришь? Какая может быть женитьба, когда я живу, словно зверь, в пещере?

Неожиданно Джейми ощутил внутри страшную пустоту и, чтобы сестра не заметила, как расстроили его ее слова, стал расхаживать по комнате, баюкая на руках младенца.

– Скажи-ка, давно ты в последний раз ложился с женщиной в постель?

Вопрос прозвучал у него за спиной, и потрясенный Джейми резко повернулся кругом.

– Ну и вопросики у тебя!

– Ты не ухлестывал ни за одной девушкой между Лаллиброхом и Брох-Мордхой, – невозмутимо продолжила она, – иначе бы до меня дошел слушок. И ни к одной вдовушке, как я понимаю, не присоседился…

Здесь Дженни деликатно выдержала паузу.

– Ты прекрасно знаешь, что нет, – отрезал Джейми, чувствуя, что краснеет от раздражения.

– А почему? – без обиняков спросила его сестра.

– Почему?

Он смотрел на нее в упор со слегка приоткрытым ртом.

– Ты что, ума лишилась? Я что, по-твоему, из тех мужчин, которые таскаются из дома в дом, норовя улечься в постель с каждой встречной женщиной?

– Ну не с каждой, конечно. – Дженни печально улыбнулась. – Ты, братишка, честный человек и не стал бы пользоваться женской слабостью. Вот я и говорю, что тебе нужна не любовница, а жена.

– Нет! – выпалил он так резко, что спящий ребенок дернулся и пискнул.

Джейми машинально принялся его укачивать, одновременно сердито увещевая сестру:

– Послушай меня, Дженни Муррей. Я не собираюсь жениться снова, так что выбрось из головы все мысли насчет того, чтобы с кем-нибудь там меня свести. Знать об этом ничего не желаю, слышишь?

– Слышу, – спокойно ответила она и подтянулась выше на подушке, чтобы взглянуть брату прямо в глаза. – Ты собрался жить монахом до конца своих дней? – спросила Дженни. – Так и ляжешь в могилу, не оставив сына, который похоронил бы тебя и продолжил твой род?

– Не лезь не в свое дело, черт тебя дери!

С колотящимся сердцем он повернулся к сестре спиной и размашистым шагом направился к окну, где и остановился, уставившись невидящим взглядом на конюшенный двор.

– Я понимаю, что ты скорбишь о Клэр, – прозвучал у него за спиной тихий голос сестры. – Думаешь, если Айен не вернется, я смогу его забыть? Но ведь жизнь продолжается, Джейми, и вряд ли Клэр хотела бы, чтобы ты провел остаток дней в одиночестве, не оставив потомства.

Джейми долго молчал; просто стоял, ощущая тепло прижатой к шее маленькой пушистой головки. В стекле он видел свое смутное отражение: высокую расплывчатую фигуру и белый сверток, выглядевший неуместно под бледным пятном хмурого лица.

– Она была на сносях, – сказал он, обращаясь к своему отражению, – когда она… когда я лишился ее.