Путешественница. Книга 1. Лабиринты судьбы

— Пока нет, — усмехнулась она, но улыбка тут же сменилась задумчивым выражением. — Если, конечно, ты сам не подумываешь о Пегги.

— Я?

Если бы Дженни вдруг предложила ему выпрыгнуть из окна второго этажа, Джейми был бы поражен не меньше.

— Ей всего двадцать пять, — настаивала сестра. — Достаточно молодая, чтобы иметь еще детишек, и она хорошая мать.

— И сколько виски ты уже выпила?

Он наклонился вперед, делая вид, будто рассматривает уровень в графине, не забыв при этом уместить головку ребенка в ладони, придерживая младенческий затылок. Потом выпрямился и бросил на сестру взгляд, исполненный сдерживаемой досады.

— О чем ты вообще говоришь? Какая может быть женитьба, когда я живу, словно зверь, в пещере?

Неожиданно Джейми ощутил внутри страшную пустоту и, чтобы сестра не заметила, как расстроили его ее слова, стал расхаживать по комнате, баюкая на руках младенца.

— Скажи–ка, давно ты в последний раз ложился с женщиной в постель?

Вопрос прозвучал у него за спиной, и потрясенный Джейми резко повернулся кругом.

— Ну и вопросики у тебя!

— Ты не ухлестывал ни за одной девушкой между Лаллиброхом и Брох–Мордхой, — невозмутимо продолжила она, — иначе бы до меня дошел слушок. И ни к одной вдовушке, как я понимаю, не присоседился…

Здесь Дженни деликатно выдержала паузу.

— Ты прекрасно знаешь, что нет, — отрезал Джейми, чувствуя, что краснеет от раздражения.

— А почему? — без обиняков спросила его сестра.

— Почему?

Он смотрел на нее в упор со слегка приоткрытым ртом.

— Ты что, ума лишилась? Я что, по–твоему, из тех мужчин, которые таскаются из дома в дом, норовя улечься в постель с каждой встречной женщиной?

— Ну не с каждой, конечно. — Дженни печально улыбнулась. — Ты, братишка, честный человек и не стал бы пользоваться женской слабостью. Вот я и говорю, что тебе нужна не любовница, а жена.

— Нет! — выпалил он так резко, что спящий ребенок дернулся и пискнул.

Джейми машинально принялся его укачивать, одновременно сердито увещевая сестру:

— Послушай меня, Дженни Муррей. Я не собираюсь жениться снова, так что выбрось из головы все мысли насчет того, чтобы с кем–нибудь там меня свести. Знать об этом ничего не желаю, слышишь?

— Слышу, — спокойно ответила она и подтянулась выше на подушке, чтобы взглянуть брату прямо в глаза. — Ты собрался жить монахом до конца своих дней? — спросила Дженни. — Так и ляжешь в могилу, не оставив сына, который похоронил бы тебя и продолжил твой род?

— Не лезь не в свое дело, черт тебя дери!

С колотящимся сердцем он повернулся к сестре спиной и размашистым шагом направился к окну, где и остановился, уставившись невидящим взглядом на конюшенный двор.

— Я понимаю, что ты скорбишь о Клэр, — прозвучал у него за спиной тихий голос сестры. — Думаешь, если Айен не вернется, я смогу его забыть? Но ведь жизнь продолжается, Джейми, и вряд ли Клэр хотела бы, чтобы ты провел остаток дней в одиночестве, не оставив потомства.

Джейми долго молчал; просто стоял, ощущая тепло прижатой к шее маленькой пушистой головки. В стекле он видел свое смутное отражение: высокую расплывчатую фигуру и белый сверток, выглядевший неуместно под бледным пятном хмурого лица.

— Она была на сносях, — сказал он, обращаясь к своему отражению, — когда она… когда я лишился ее.

Что еще он мог сказать? Вздумай он попытаться втолковать сестре, где, по его упованиям, находится сейчас Клэр, она все равно бы его не поняла. И как объяснить, что он не может думать о другой женщине, ибо надеется, что Клэр еще жива, пусть даже и потеряна для него навсегда?

На сей раз надолго умолкла Дженни.

— Поэтому ты сегодня и пришел? — спросила она наконец.

Он вздохнул и повернулся в ее сторону, прислонившись головой к прохладному стеклу. Его сестра откинулась назад; темные волосы разметались по подушке, смотревшие на него глаза наполнились нежностью.

— Да, может быть, — признался Джейми. — Жене я помочь не смог, вот, наверное, и подумал, что смогу помочь тебе. Правда, — добавил он не без горечи, — и в этом тоже ничуть не преуспел. Как не было от меня толку для нее, так нет и для тебя.

Дженни, проникнувшись сочувствием, протянула к нему руку и собралась было сказать что–то в утешение, но тут снизу донесся шум, топот, крики, и ее глаза расширились от испуга.

— Матерь Божья! — произнесла она, побледнев. — Это англичане!

— Господи!

Этот возглас Джейми прозвучал как мольба и крик отчаяния одновременно. Он быстро перевел взгляд с кровати на окно, прикидывая, что надежнее — попытаться спрятаться или убежать. Сапоги уже топали по лестнице.

— В шкаф, Джейми! — торопливо шепнула Дженни, указав рукой.

Не колеблясь ни мгновения, он забрался в большой шкаф и закрыл за собой дверцу.

Дверь в комнату со стуком распахнулась, и на пороге возникла фигура в красном мундире и треуголке, с обнаженной шпагой в руке. Капитан драгун остановился, и взгляд его, обежав комнату, остановился на лежавшей в постели женщине.

— Миссис Муррей? — спросил он. Дженни напряглась, пытаясь сесть.

— Это я. И мне хотелось бы знать, какого черта вам понадобилось в моем доме? — с вызовом спросила она.