Путешественница. Книга 2. В плену стихий

Налетевший ветер едва не забрал у мистера Уиллоби его бумагу, но китаец упорно не желал покинуть палубу, держа одной рукой лист, а другой ловко орудуя кисточкой.

– Да ничуть ему там не удобно! – взревел Джейми, отчаянно теребя в волнении шевелюру. – Он делает это специально, это же и ежу понятно. Ему нравится, как матросы злятся.

– Значит, своей цели он добился: команда явно настроена против него. Только для чего ему это?

Джейми повис на перилах.

– Сложно сказать. Точнее, нельзя сказать однозначно. Ты что-нибудь знаешь о китайцах, встречалась с ними раньше?

– Одно время. Но сейчас они уже не те: никаких кос, никаких пижам и никаких разговоров о женских ногах. Я, по крайней мере, ничего такого не слышала.

Теперь Джейми встал ближе ко мне, и его рука касалась моей.

– В ногах-то все и дело. Наверное, в это сложно поверить, но это так. Одна из девушек мадам Жанны, Жози, поведала об этом Гордону, а от него узнали все.

– И что с ногами? Что там такого можно выдумать? – заинтересованно спросила я.

Джейми прочистил горло и заметно смутился:

– Это немного странно и, в общем, не…

– Да выкладывай уже, не томи. Не думай, что можешь меня напугать или что-нибудь в этом роде. Во-первых, я врач, а во-вторых, многое повидала и большую часть видела вместе с тобой, кстати.

– Понимаешь, китайцы бинтуют ноги девочкам из богатых семей.

– Что-то в этом роде я слышала. – Поскольку, по моему мнению, этого было недостаточно, чтобы раздуть такой скандал, я добавила: – Ну да, а что здесь такого? Согласна, странный обычай, зато благодаря этому у них небольшие изящные ножки, не то что у нас.

– Изящные? Да ты не знаешь всего! Рассказать, как это проделывают? Девочке, не старше года, подгибают пальцы ног, чтобы они касались пяток, и так бинтуют, очень туго.

– О господи!

– Именно. Снимают бинты только для того, чтобы снова надеть их после мытья ног. Таким образом добиваются того, что пальцы сгнивают – сгнивают! – и отпадают. Когда малышка вырастает, ее стопа превращается в бесформенный комок размером с мой кулак, – здесь Джейми стукнул кулаком по перилам, – но девушка считается красавицей. Дикий обычай.

– Кошмар… Но я не понимаю, при чем здесь…

Бросив беглый взгляд на мистера Уиллоби, я удостоверилась, что он не слышит меня, потому что ветер дул в мою сторону. Но даже если бы он захотел подслушать нас, вряд ли он так хорошо понимал английскую речь.

Джейми раскрыл ладонь и спросил:

– Если моя ладонь – это стопа, что будет, если пальцы подогнуть к пятке?

Чтобы я яснее представила, он согнул пальцы, но я все равно не понимала.

– Что будет? А что должно быть?

Тогда он сунул палец второй руки в кулак и произвел характерный жест.

– Получится дырка, сечешь?

– Да ну нет, ты сочиняешь! Не обманывай меня! Не может быть!

Джейми снисходительно улыбнулся:

– Это правда, англичаночка. К сожалению, это правда, они так делают. Китайчонок утверждает, что для мужчины это самый хороший способ почувствовать неземное удовольствие.

– Ох он и извращенец!

Мой праведный гнев рассмешил Джейми.

– Матросы того же мнения, что и ты, представь. Конечно, европейки выглядят иначе, но у меня есть подозрение, что мистер Уиллоби не отчаивается и пытается добиться, чтобы его любили таким фантастическим образом.

Теперь стали ясны причины такого настороженного, если не сказать враждебного отношения команды к мистеру Уиллоби. К своему удивлению, я поняла, что хоть матросы и отпускают соленые шуточки, к женщинам они все же относятся романтически по той простой причине, что очень редко видят девушек и еще реже с ними общаются.

Я послала китайцу недружелюбный взгляд, который, конечно, он не мог заметить.

– Хорошо, с женщинами ясно, а моряки? Что они ему сделали?

– Здесь уже идейные соображения, – съязвил Джейми. – Мистер И Тьен Чо полагает, что жители Поднебесной – люди, а все прочие – варвары.

– Ого…

Как на грех, немытые ноги Броди Купера как раз проворно спускались по вантам, и мне подумалось, что отчасти китаец прав.

– Ну хорошо, а ты тоже варвар?

– Ну конечно, англичаночка, кем же мне еще быть, как не варваром. Мистер Уиллоби называет меня дурно пахнущим гао-фе, что по-китайски значит «демон-чужеземец». К этому он добавляет «хуан-шу-лан», то есть я еще и вонючий, подобно хорьку, если я ничего не путаю. А моя морда походит на морду горгульи.

– Неужели ты слышал это от него самого?

Как-то не верилось, чтобы китаец благодарил за спасение жизни таким странным образом, но Джейми резко заявил:

– Разве не знаешь, как алкоголь действует на плюгавых мужчин? Едва пригубив, они уже несут околесицу, из которой следует, что они могучие плечистые великаны, а все вокруг – пигмеи. Бренди действует чудесным образом, прямо волшебный эликсир, от которого самомнение возрастает в разы.

Кивнув в сторону мистера Уиллоби, истово сидевшего под мачтой, Джейми продолжил:

– Будучи трезвым, он говорит не так много, но, будь уверена, в мыслях он обзывает тебя последними словами. Беспрестанно злится, потому что понимает: кабы не я, он бы давно уже не жил – выбросили бы в море через окошко. Да и сейчас тоже могут выбросить.