Путешествие идиота

Машина обгоняет меня, и из нее выбирается человек в синей форме, весь увешанный на поясе какими-то штуками. Откуда-то я знаю, что с этими штуками на поясе лучше не связываться.

— Гуляешь, парень? — спрашивает полицейский, преграждая мне дорогу.

Я останавливаюсь.

— Гуляю.

— Ты слишком далеко забрался, дружок, — говорит полицейский, улыбаясь. — Давай мы тебя домой отвезем. А то как бы чего не вышло.

Не знаю почему, не нравится мне его улыбка. И то, что внутри, — тоже. Кажется, он готов сделать мне больно. Я непроизвольно сжимаюсь. Полицейский кладет мне руку на плечо. Рука у него тяжелая. И теплая. Я даже через куртку это чувствую. Я вдруг вспоминаю, что я мужчина. И что я обещал себе не бояться.

— Я с вами не пойду, — говорю. И даже удивляюсь слегка — как это у меня естественно вышло.

Полицейский немного растерян. Оглядывается на свою машину.

— Что там, Вэл? — кричат ему оттуда.

— Да вот, идти не хочет… — отвечает полисмен.

— Дай ему по башке, и вся недолга, — отзывается громкий голос.

Мужчина в синей одежде снова поворачивается ко мне. Неуверенно тянется к поясу, к одной из своих непонятных штук.

— Пойдем лучше по-хорошему, парень, — просит он. — Тебя ведь Юджин зовут?

— Капитан Уэллс. Личный номер 93/222/384. Третья эскадрилья второго авиакрыла, «Нимиц», планета базирования Джорджия, — совершенно неожиданно для себя выпаливаю я. Совсем как тогда, когда с Сергеем познакомился.

Коп размышляет. Оглядывается на машину.

— Ну что там, Вэл? Чего ты возишься?

— Он говорит, что он вояка, — кричит коп в ответ. — Может, ну его к чертям? Пускай военные сами с ним нянчатся!

— Ты даешь, Вэл! Он же псих! Тащи его сюда, пока не натворил чего!

— Ладно… — неохотно бурчит полицейский и осторожно тянет меня за плечо.

Что-то или кто-то просыпается во мне. Я становлюсь весь из стали, вместо рук у меня — грозное оружие, я классифицирую цель, я готов открыть огонь. Ноги мои, точнее стальные опоры с шипованными подошвами, вросли в мостовую.

Я говорю металлическим голосом:

— Военнослужащие не относятся к юрисдикции гражданских властей. Я вправе оказать сопротивление аресту с применением всех имеющихся средств, включая оружие. Это официальное предупреждение, рядовой.

И полицейский отпускает меня. Он все равно не может сдвинуть меня даже на сантиметр. Такую махину, как я, даже его автомобиль с места не стронет. Он озадаченно смотрит на меня, а потом машет рукой и идет прочь.

— Ты чего, ополоумел? — слышу я голос его напарника.

— Пусть это дерьмо вояки сами разгребают. Не хватало еще от него по кумполу схлопотать. Или чего похлеще. Им никто не указ, сам знаешь. Смотри, как напружинился. Чисто отморозок.

— Лейтенант не обрадуется, — предупреждает напарник.

— Плевать. Здоровье — оно одно. Поехали.

И черно-белая машина срывается с места. Я остаюсь один. И через мгновение я — снова человек, что стоит растерянно на тротуаре и щурится от солнца. И спешащие люди обтекают меня по сторонам живым ручьем, как будто ничего не произошло.

Я делаю шаг. Другой. Перехожу улицу. И иду куда глаза глядят. Ошеломление от странного состояния сменяется мальчишеским восторгом. Я — мужчина! Я никого не боюсь. И я свободен. Как все.

Глава 12

СТРАННАЯ ЭТА ШТУКА — ЛЮБОВЬ…

На следующий день я ухожу из дому, не дожидаясь Кати. Что-то подталкивает меня. Мне не сидится на месте. Я наспех съедаю яичницу и даже сок не допиваю. Голос внутри, точнее не голос, но что-то такое, чего я не могу описать, влечет меня за собой, рождая во мне какое-то радостное нетерпение. Я ему не сопротивляюсь. Может быть, даже то, что со мной происходит, как-то связано с ним. Мне стоит только захотеть что-то вспомнить — и это тут же встает перед глазами. Будто я книгу из шкафа достаю. Я помню весь вчерашний день до мельчайших черточек. Вчера я бродил по городу несколько часов, пока не устал. И потом незаметно вышел к своей калитке. К своему дому. И смотрел разные программы по визору. Особенно про женщин. Были даже такие, в которых женщины оставались совсем без одежды. Когда я на них смотрел, внутри у меня что-то ломалось. Словно я должен что-то сделать и хочу этого, но не знаю — что именно. И мой голос тоже хочет узнать — что именно. Я чувствую это.

Я покупаю мороженое у недовольного Ахмада и отправляюсь в путь. На этот раз иду совсем в другую сторону. Я жадно исследую новый для себя мир. Иду быстрым шагом, останавливаясь только затем, чтобы пропустить машину на перекрестке. Вид домов и ярких вывесок становится для меня почти привычным. Теперь я больше наблюдаю за людьми. Не всем это нравится. Некоторые отвечают на мой интерес вызывающим взглядом. Тогда я улыбаюсь и перестаю на них смотреть. Я не люблю ни с кем ссориться.