Путешествие из Неопределенности в Неизвестность

Я уселся у окна, где и сидел ранее, больше ничего не говоря и продолжая смотреть на контуры.

После некоторого молчания Федя и Игнат сели поближе к окну напротив меня, стараясь не смотреть на контуры.

– Совсем недавно я говорил вам о мертвых и живых, так? – спросил я собутыльников. – Помните мои слова о мертвых, которых иногда помнят и вспоминают, как настоящих живых, и о живых, которые на самом деле ведут себя, как мертвые, как роботы бездумные?

– И что дальше? – спросил Федя, выпивая сразу стакан водки.

– А то, – продолжал я, стараясь не смотреть на контуры у окна в коридоре, – что эти вот… стоящие там контуры, кажется, мертвые, но мы их видим… поэтому…

Я запнулся, увидев перед собой три контура, которые подошли ко мне.

Мои собеседники сидели молча, раскрыв рты и уставившись на контуры.

Один из контуров коснулся меня своим очертанием руки, тихо произнеся:

– Это вы о нас троих говорите?

Я не знал, что ответить, и, честно говоря, не хотелось говорить с подобными незнакомцами-полулюдьми, полумертвыми, как мне это казалось.

– Мы вернулись недавно с чеченской войны! – отвечая как бы на вопрос, сказал один контур. – Мы – те, кого уже никогда не будет на Земле!

После этих слов никто не говорил, был один только стук колес…

Оба собутыльника уставились на говорящий контур, не двигались, забыв об алкоголе.

А я лихорадочно соображал, вспоминая ранние свои слова о живых и мертвых и думая, что же можно спросить у призраков или контуров.

Но мои невеселые думы прервал сам призрак, садясь рядом со мной:

– Да, мы воевали, были убиты на войне, которую звали спецоперацией, – как бы отвечая мне, произнес он. – Но мы не упокоены, лежим где-то там в горах… Наши души вопят о помощи!

Остальные призраки сели рядом с говорящим со мной призраком.

По коридору вагона я заметил священника в черной рясе. Я продолжал массировать холодные пальцы рук, пытаясь унять дрожь в теле.

Священник остановился, заметив неестественные силуэты не то людей, не то призраков, и мою дрожь.

– Что, худо, когда рядом нет священника? – спросил он меня, глядя внимательно то на контуры, то на меня.

Я пожал плечами, не зная, что ответить.

– Значит, худо, – заключил священник. – Можно с вами рядом присесть?

Он обратился к Игнату и Феде, но их ответа не последовало.

Не получив ответа и вздыхая, священник сел рядом с ними.

– Вы откуда? – спросил Игнат священника.

– Еду из одного монастыря… Зовите меня отцом Сергием!

– Весьма известное у вас, батюшка, имя, – заметил я, продолжая массировать пальцы рук. – А что вы скажете об этих наших гостях?

Отец Сергий мимолетно глянул на призраков, после чего спокойно ответил:

– Призраки они…

– Точно?

– Точно, – ответил отец Сергий, – не упокоены они, поэтому и ходят, будто живые…

– Говорят, что они воевали во время чеченской войны.

– Верно, воевали, были убиты, – ответил священник, – эта война еще аукнется в будущем, сколько людей погибло, сколько страданий и горя с обоих сторон… Если вам кто-то скажет, что всё закончено, забудьте, не верьте этим шептунам, не верьте! Вот она стоит, война, стоит перед нами…

Он показал нам на трех молчащих призраков, далее продолжал говорить, сжимая с хрустом пальцы в кулаки, – эхо войны будет звучать долго в наших сердцах!

Священник перекрестился, поцеловал свой большой деревянный крест, висящий у него на груди.

– Прозвучало почти, как в одной старой книге, – одобрительно сказал я, – может быть, читали в детстве? «Пепел Клааса стучит в моем сердце!»

– Да, хорошо отец Сергий сказал, – похвалил священника один призрак.

– Хорошо, – подтвердил другой призрак.

– А говорят, что призраков не видят люди? – спросил вдруг Игнат.

– Да, а мы их видим… – удивился Федя.

– Кто видит, а кто нет, – ответил многозначительно отец Сергий, – вот посмотрим на окружающих…

Призраки поднялись, встав у окна в коридоре.

– Мешки для мусора, пальчиковые батарейки, пакеты, лейкопластырь, носки, чулки! – закричала вошедшая в вагон продавщица с большой сумкой. – Покупайте, совсем у меня недорого!

Она совершенно спокойно прошла по коридору сквозь стоящие контуры, будто их там и не было.

– Ну, видели вы? – обратился ко мне отец Сергий.

Я кивнул.

– Сейчас эта кричащая продавщица прошла сквозь призраков… Для нее они – пустое место, для нее нет там никого, она их не видит!

– А мы же их видим! – сказал я.

– Да, вы их видите, я их вижу, – продолжал объяснять священник, – то есть, как я ранее объяснял, не все их могут видеть… И я слышал ваши интересные высказывания насчет живых и мертвых, истинно ли они живы, совершая всё в своей жизни как бы автоматически, живя, как роботы… Очень правильно сказали, эти так называемые живые мертвецы оказываются более живыми, чем порой настоящие живые!

– Эка загнул, – похвалил священника Федя.

– Спасибо, подтверждением моих слов являются наши призраки, которых мы видим. Хватит вам дрожать, – сказал отец Сергий мне.

– Не могу, никогда не видел призраков, еще и так близко рядом с собой… – ответил я.

Священник, читая шепотом молитву, перекрестил меня.

– Теперь, – объяснил он мне, – дрожи не будет…

Через минуты две, как ни странно, дрожь исчезла.