Путешествие из Неопределенности в Неизвестность

– Вы ложитесь, а то пристрелят! – посоветовал я ему, усаживаясь снова в углу у окна.

– Нет, хватит мне лежать на полу, спина ноет! – ответил он, выходя из купе в коридор.

Снова раздались выстрелы, где-то рядом прошумела автоматная очередь.

Быдлов подошел к окну в коридоре, высовывая голову из окна.

Снова раздались выстрелы…

Он слегка покачнулся, как тонкое деревце под ветром, икнул и неожиданно стал оседать книзу, хватаясь за грудь.

Я подбежал к нему, но он уже лежал на полу коридора без признаков жизни.

На лице его застыла безжизненная улыбка. Кровь была на его лице и груди, очень много крови… Я быстренько оттащил тело в купе, уложив на то место, где он ранее лежал.

– Какая нелепая смерть, – произнес тихо я, смотря на его серый костюм, испачканный кровью. – Серая и тусклая жизнь, нелепая смерть… А старуха в самом деле напророчила ему эту скорую смерть!

Я медленно сел на свою полку, смотря на труп… Что мне делать в этой ситуации?

Есть ли в этом вагоне проводник, чтобы сообщить ему об убийстве моего попутчика?

И что я потом скажу проводнику? Кто убил моего попутчика? А я это знаю? Я не понимаю, почему постоянно в этом поезде раздаются выстрелы, происходят разные нелепости, тогда я что скажу милиции? А она ведь со мной церемониться не будет, как я полагаю, судя по моим неоднократным встречам с милицией в этом поезде!

Долго я сидел в задумчивости, не двигаясь…

Выходить из купе не хотелось, так как периодически были слышны выстрелы рядом…

Ситуация, как сказал бы шахматист, была патовая!

Я вышел из купе, плотно закрывая дверь за собой. Открыл окно в коридоре, желая подышать свежим воздухом. Постояв у окна полчаса, я вошел в другое купе, в котором тоже не было никого.

Однако долго я в одиночестве не оставался.

Маэстро стал встряхивать свои разноцветные перья, начав снова вопить, что было признаком появления нового пассажира:

– Дебилизация!! Имитация!!.. Кастрация!! Модерация!.. Приватизация!! Ваучеризация!.. Монетизация!! Имитация!!.. Прострация!! Сатисфакция!.. Эксгумация!! Девальвация!! Либерализация!! Монетизация!! Имитация!! Дебилизация!! Синхронизация!!.. Фильтрация!! Инфляция!! Дебилизация!!

– Хватит орать, Маэстро! – попросил я попугая, вздыхая.

– Кто это кричит? – услышал я чей-то голос в коридоре.

Я оставался на месте, не двигаясь.

Уже было потянулся к двери, желая прикрыть ее, чтобы мне не мешали всякие пассажиры. Но было поздно: на пороге купе показался неизвестный мне человек лет около шестидесяти со свечкой в правой руке. Одет он был в белую рубаху, опоясанную простой веревкой, черные штаны, явно сшитые на местной фабрике, черные сапоги.

Лицо неизвестного мне пассажира было всё в морщинах, длинная его рыжая борода доходила почти до живота. Взгляд неприятный, исподлобья, глаза широкие светло-голубые, брови мохнатые и широкие.

Он остановился на пороге, пристально глядя на меня и Маэстро. Руки его чуть дрожали.

– Это кто тут кричит? – удивленно спросил он то ли меня, то ли Маэстро.

С такой интонацией разговаривают с детьми, а не со взрослыми. Поэтому я продолжал молчать, делая вид, что пожилой пассажир со свечкой в руке спрашивает не меня, а моего попугая, думая, что получит толковый ответ.

Ответ, правда, не заставил себя ждать:

– Абсурд!! Царство абсурда!! Имитация!! Дебилизация!! Шумим, братцы, шумим!!..

– Какой у вас интересный попугай! – усмехнулся пожилой пассажир, усаживаясь на полку напротив меня и с интересом продолжая смотреть на Маэстро.

– Кто его так научил говорить? Вы?

– Гм, это мне вопрос? – в свою очередь вяло спросил я, не глядя на пассажира.

– Да, вас спрашиваю, а вы даже на меня не смотрите, – обиженно ответил пассажир.

– А собственно чего мне на вас смотреть и с вами знакомиться? – ответил я, смотря в окно. – Ну, сели в купе, едете, не мешайте мне тоже ехать в поезде, хорошо? Или обязательно всем надо знакомиться?

– Нет, не обязательно сие, – последовал быстрый ответ моего дотошного пассажира, – я здесь по всему поезду хожу со свечкой… Уж устал ходить, решил передохнуть…

– А чего так? Зачем со свечкой ходить днем? – машинально спросил я, только потом подумав, что напрасно говорю и лучше бы со всякими неизвестными более не общаться.

– Моя задача весьма сложная, – охотно ответил пожилой пассажир, ставя свою свечку на столик у окна. – Ищу особый путь нашей страны!

Я присвистнул от неожиданности, вздыхая и понимая, что сейчас мне предстоить услышать целую лекцию от этого пассажира.

– Чего вы так удивились?

– Нет, никогда не думал, что нужно так ходить со свечкой днем, – ответил я, – видно, только для привлечения внимания к своей персоне? Как я полагаю, вы один из этих националистов?

– Понятие «националист» для вас, как я вижу, является ругательным? – воскликнул пассажир, резко вскидывая голову вверх и хмуря мохнатые брови.

– Вот только обижаться или кричать на меня не надо, – предупредил я своего пассажира, – знаете, с кем видеться ранее пришлось, уж не поверите мне!

– Отчего не поверить? Охотно вам верю, сам, когда ходил по вагонам, насмотрелся я на всяких здесь…

Я промолчал, не желая далее вести с ним беседу и о чем-то говорить.