Путешествие из Неопределенности в Неизвестность

– Какая счастливая семья! – похвалил Андрей, снова хлопая в ладоши и показывая зрителям в студии, что следует похлопать всем в ладоши. – А теперь, уважаемые телезрители и наши уважаемые участники новой телепрограммы, позвольте на несколько минут нам прерваться на рекламу! Реклама для умножадных или жадноумных!

После этого Андрей вздохнул, отложил микрофон в сторону, подходя к обеим дамам-шкафам.

– И сколько минут будет идти реклама? – спросил Сечников режиссера.

Но тот не ответил на вопрос, оживленно беседуя с дамами.

– Почему мы должны слышать всякий бред? – задал риторический вопрос Ягненков. – Что это за слова новые появились: «умножадные», «жадноумные»?

Я усмехнулся, говоря своим усталым соседям:

– Вы в первый раз здесь?

– Нет, – ответил Ягненков, – уже два раза участвовал в одной юмористической программе, сказали, что нужно будет отсидеть только два часа, а в действительности просидел девять часов!

– Сколько? – удивился Сечников.

– Да, девять часов, – признался Ягненков, – мне тогда очень были нужны деньги, обещали заплатить каждому по тысяче рублей, а потом дали только триста, организаторам показалось, что мы в студии мало смеялись их пошлым шуткам и мало хлопали!

После короткой паузы я произнес:

– А как вам видится эта виртуальная жизнь вместо реальной?

– Не понял… – честно ответил Ягненков.

– Как вам видится придуманная режиссерами и разными технологами реалити-шоу на телевидении и в нашей жизни вместо подлинной нашей трудной жизни? – несколько иначе задал свой вопрос я обоим соседям.

– Противно всё! – честно сказал Сечников.

– Именно так… – вздыхая, ответил Ягненков.

– Маргиналы управляемы, – продолжал я, усмехаясь, – но мы же с вами интеллектуалы!

– Интеллектуалы или интеллигенты? – спросил Сечников.

Я отрицательно повертел головой, морщась:

– Нет, мне не нравится слово «интеллигент», так как интеллигент вечно всем на свете недоволен, его всё раздражает и все виноваты в мире, как и он сам во всех грехах! Нет колбасы – плохо, есть колбаса, но дорогая, – тоже плохо! Когда же хорошо должно быть для такого интеллигента?

– Но вы ведь тоже недовольны многим? – справедливо задал вопрос Сечников, внимательно глядя на меня.

Я кивнул, после чего минуту подумал и ответил ему:

– Да, я многим недоволен, но я не считаю себя интеллигентом в прямом смысле этого слова! Я считаю себя интеллектуалом, а не интеллигентом. Я многим сейчас, именно сейчас недоволен, но это не значит, что меня всё и вся на свете постоянно раздражает и я считаю всех виноватыми во всех грехах, как и себя самого! За свои ошибки, если они у меня есть, я должен отвечать сам, но за все чужие ошибки я не ответчик!

Сечников благосклонно улыбнулся мне:

– Отлично сказано, милейший мой друг! Отлично сказано!

– Да, вы говорите, словно пишите, – похвалил меня Ягненков, – приятно вас слушать.

В стороне Андрей громко стал говорить с обеими дамами, поэтому некоторые обрывки их фраз я мог услышать.

– Что делать с этими лохами? – возмущался Андрей.

– А… чё такое?

– Как чё?! Плохо… хлопают! (Нецензурщина).

– Мы им всё ранее объяснили, – почти одновременно ответили обе дамы – шкафа, куря вместе с Андреем в студии.

– Если теперь дети эти что-то скажут не то? (Нецензурщина). А еще эту… (нецензурщина) юмористическую программу нам снимать? Эти… лохи будут сидеть еще на новой программе?

Обе дамы – шкафа не ответили ему, после чего Андрей заскрипел зубами и покраснел от злости:

– Я просил вас найти послушных лохов!.. (Нецензурщина. Чтоб… эти… (нецензурщина) сидели столько, сколько надо мне!! Вы чего… не понимаете?!

– Понимаем, – устало ответили почти одновременно обе дамы-шкафа, – мы устали бегать сегодня с высунутыми языками и искать зрителей и участников программы!

– Устали работать у меня?! (Нецензурщина). Тогда я новых себе найду работничков!

– Не надо новых, мы будем работать, – ответила быстро дама-шкаф № 1, прекращая курить.

– Да, не надо новых искать, – подтвердила дама-шкаф № 2, – мы еще поможем себя, не волнуйся!

Андрей в ответ махнул рукой, прекращая курить и смотря на часы.

Реклама закончилась.

Вой режиссера сменился речитативом.

Надев на лицо лучезарную лицемерную улыбку, он взял микрофон в руки, продолжая вести передачу:

– Итак, в эфире снова телепрограмма «Счастливая семья»! Как приятно быть счастливыми на этом свете, как приятно сознавать, что у тебя есть семья и в ней тебе хорошо и приятно, у тебя есть твои родные, дети, муж или жена! И как приятно мне сейчас видеть всех уважаемых участников передачи в эфире! Надеюсь, что все наши участники передачи не забудут нас, не забудут эту телепрограмму и будут постоянно участвовать в ней! Итак, с вашего разрешения мы продолжаем нашу телепередачу!

Не подождав ответов участников программы, режиссер сразу задал вопрос детям семьи Петровых:

– Скажите, дети, что еще у вас есть в семье интересного?

– И еще у меня есть видеомагнитофон! – известил всех Исаак.

– Долго будет перечисление всего имущества Петровых? – тихо спросил меня Сечников.

– Откуда мне это известно, – усмехнулся я, – это есть, как я полагаю в сценарии программы, поэтому спросите у режиссера.