Путешествие к центру Европы

Так сюда, товарищ, к северо-востоку! В Девическ, на стрелку. Но где кемпинг? Где столовые, стадионы и танцплощадки? А ведь полезной площади тут семьдесят километров, но об этом знают только знакомые моих знакомых. Ибо нет даже в помине каких-либо проспектов, или путеводителей, или описания здешнего края… И разозленные автоваряги, нарочно окутав Петра и Павла ядовитыми выхлопными газами, разворачиваются и дуют в привычную Одессу. А там уже «пляжится» свой очередной миллион приезжих…

Вопросы теснят мне голову. Я иду в свой домик, а звездные мухи путаются в млечной паутине, и бежит к ним по облакам серебряный паук-луна. Я ложусь спать и уже сквозь неподъемный сон слышу чей-то истерический хохот. Это чайка-хохотунья, а вероятно, «дикарь», попавший сюда впервые и обезумевший от счастья. Всего ему доброго. Завтра мне в путь, на Грохочанск, по побережью, в которое бьет несправедливо обиженная азовская волна…

Поговорим серьезно. Неиспользуемая полоса азовских пляжей составляет около 400 километров, что дает всем нам гораздо больше, чем хваленый-перехваленый Крым. Здесь есть: изумительный песок; температура воды — двадцать четыре градуса; очевидно, лучший в мире микроклимат для болящих ангинами, катарами верхних дыхательных путей и прочая; богатейшая пищевкусовая база с виноградом и «курями». Здесь имеются даже свои Гурзуф и Старый Крым. Я не шучу — любой «дикарь», приехавший в эти места, сможет зимой, не краснея, рассказать, что он таки отдыхал в Ялте.

Здесь нет скорых поездов до Жданова, подходящего аэропорта для тяжелых воздушных машин, кемпингов и вообще билдингов.

Точнее, они есть, но пока только на макете, стоящем в кабинете одной из донецких организаций. Подобно клондайкским золотоискателям, расторопные донетчане «застолбили» себе участок западнее азовской Ялты и приступили к возведению мотелей, бассейнов и прочих скетинг-рингов. У неутомимых донецких строителей заметно чешутся руки.

— Ведь тут же золотое дно! — заявляют донетчане, кружа у макета и подправляя пальцами здание двадцатиэтажного небоскреба, — Здесь уже и так можно прекрасно отдыхать. Но где средства на развитие? Где авансы?..

Это наводит на размышления.

Донецк, Жданов, Запорожье ревностно берутся за освоение курортов. «Азовсталь» построила домики, шахтеры вышли в поход на Азов, профсоюзы тоже не лежат в тени. Но, ах, как грустно без ссуды! Совсем на мотив «Пойду в аптеку я, куплю яду, аптекарь яду не дает». То же самое со ссудой. Не дают банки денег, не оказывают кредит. А кому бы оказали? Солидной единой хозрасчетной организации.

Пусть не будет она обязательно комитетом. Пусть будет она простым акционерным обществом со смешанным капиталом и даже, черт возьми, с ограниченной ответственностью. Так сказать, «Лимитед». Не надо пугаться этих слов! Это все равно будет наш советский «лимитед». Пусть он ищет, строит, эксплуатирует объекты и распределяет дивиденды на вложенный капитал. Часть доходов — на погашение ссуд, часть — на амортизацию, часть — на расширение. Как видите, вполне по-социалистически. Потому что приедет в Гурзуф и Ялту не какой-нибудь чуждый нам мистер Твистер, а Иванов, Манасыпов. Гладкий и вполне свой человек по фамилии Хаки. Итого, капиталы, как основные, так и оборотные, будут вложены непосредственно в их здоровье, что принесет уже совсем неисчислимые прибыли…

Так и быть, сделаем уступку: организацию можно любовно назвать по-привычному, по-родному, что-нибудь вроде «Главособспецкурэкскапстройбытснаботдых». Неважно. Лишь бы побыстрей. Ибо уже катят по шоссе моторизованные дивизии отдыхающих, уже входят сурово в люки мирных бомбовозов авиадесантные курортные группы и, грозно гудя, идут великие эшелоны отпускников.

Армада прет в Крым. А ей бы к северо-востоку…

ИЗ ЦИКЛА «КАКИЕ БЫВАЮТ ЛЮДИ»

ЭХ, ПРОКАЧУ!

(Исследование о шоферах)

Все люди обязательно делятся как-нибудь: на охотников и непротивленцев, поджигателей и пожарных, кинокритиков и детей до шестнадцати… Продолжать можно всю жизнь, ибо каждый подвид, в свою очередь, также делит своих противников по категориям.

Шоферы такси различают не шоферов такси по степени зловредности:

«Шляпа». Существо мнительное, пустое, в очках. Не знает точного адреса, забывает в машине старые ненужные вещи, путает полтинник с рублем. И кто знает, что еще…

«Пиджак». Раздражающе хорошо знает правила движения, законы царя Хаммурапи, права человека и гражданина… В жилетном кармане— милицейский свисток, купленный в магазине «Природа».

«Олень». Самый нахальный! Едет в подпитии, называет водителя «мастер», машет ручищами и загрязняет экипаж пеплом, хотя и не скупится при сведении счета.

«Жила». Вслух считает дни до получки. Выбирая мелочь из портмоне, сопит и подрагивает ногой. Уронив копейку, омерзительно долго ищет ее в пепле, хватает вас за валенки, требует зажечь свет, спичку, сострадания.