Тогда он повернул направо, тяжело ступая по неровной земле, переступая через кучи камней, в отчаянной надежде не сбиться с прямого пути. Он шел по склону вниз, а там, внизу, его ждала вода. Кожаные сочленения костюма на коленях обугливались быстрее всего; евнух чувствовал, как проникавший к телу горячий воздух начинает сжигать его собственную плоть. Когда он в очередной раз поднял руку, чтобы протереть кристалл, отвалился правый рукав костюма. Он ощутил запах горелого мяса. Правая рука уже ничего больше не чувствовала, он не мог протереть кристалл и ничего не видел перед собой. Вслепую он пытался идти дальше, передвигая ноги, но уже не ощущая почвы. Свет в «окошке» вдруг усилился, а потом раздался всплеск.
Друскарл едва осознавал, что рядом оказался Феран, на котором тоже был шлем, защищавший лицо и легкие от горячего воздуха, а также более тонкий защитный костюм.
– Ты сделал это! – воскликнул Феран. – Ты добыл Серебряную смерть!
Феран поспешил снять с Друскарла обуглившийся и местами сгоревший костюм, освобождая его тело от прикосновения невероятно горячих стальных пластин.
– Забери это, освободи меня, – выдохнул Друскарл, подталкивая Ферана левой рукой. Ему не терпелось избавиться от давившего и ослеплявшего шлема, но, главное, от своей ужасной добычи.
– Ни за что! – победоносно рассмеялся Феран, делая шаг в сторону. – Ты – часть плана.
Он ударил Друскарла под ребра, дернул вверх, разрезая его грудину так, что открылись оба сердца. Друскарл рухнул на мелководье, обливаясь кровью, которая смешивалась с морской водой. Феран перевернул евнуха, усадив его, и начал натягивать на умирающее тело металлическую кольчугу Серебряной смерти. Будь Друскарл еще жив, он бы сопротивлялся, а потому Феран не сумел бы добиться успеха, но жизнь покидала тело евнуха, почерневшая правая рука уже оказалась в рукаве сияющего доспеха, плетение кольчуги натянулось, проникая внутрь кожи.
Феран отпрыгнул назад, в горячую воду и остановился, наблюдая за происходящим. Вскоре перед ним поднялась с земли сверкающая серебристая фигура, на ногах которой еще виднелись – черные пятна – следы ожогов.
– Служи мне! – твердым голосом приказал Феран. – Я – Феран Вудбар.
Серебряная смерть поклонилась.
– Твои руки на мне, – раздался знакомый, глубокий голос. – Приказывай мне, и я буду служить и защищать тебя.
– Твой носитель поврежден. Сколько времени потребуется тебе на его восстановление и обретение полной силы?
– Мгновения.
Феран нырнул под воду и перерезал тросы, удерживавшие лодку на дне. Она всплыла на поверхность, и Феран деловито взялся за освобождение весел.
– Носитель приведен в оптимальное состояние, – доложила Серебряная смерть.
Ровал помог команде морских пехотинцев отрыть нескольких послов из-под завала. У некоторых были переломы, но все остались живы. На них произвела сильнейшее впечатление картина огненного удара с небес, и кое-кто уже бормотал, что станет рекомендовать своим королям заключить мирный договор с Варсовраном. Дым медленно рассеивался над южным Гелионом, а тем временем пехотинцы и слуги суетились вокруг раненых с бинтами, мазями и жесткими шинами для сломанных конечностей.
Вся поверхность южного Гелиона была выжжена до скального основания, а глубоководный корабль, стоявший на якоре у берега, просто исчез. К северу от канала, разделявшего остров на две части, ничто не было оплавлено, только местами обожгло горячим ветром траву и еще полыхали брошенные у берега тележки, использовавшиеся во время земляных работ.
Внезапно кто-то вскрикнул и указал на море. Длинная, узкая лодка стремительно скользила по воде, удаляясь от сожженного побережья южного Гелиона. Варсовран громко охнул, а затем разразился цветистым, многоэтажным проклятьем.
– Вы все, оставаться на месте! – рявкнул он, лихорадочно обдумывая, что предпринять. – Не ты! – Он обернулся к Ровалу и жестом приказал ему приблизиться: – Ты, с лицом, покрытым глиной. Ты говоришь на диомеданском?
Ровал пожал плечами и широко развел руками:
– Великий император, я бедный рыбак, я говорю только по-видариански. Я не понимаю вас.
– Не знаешь диомеданский, отлично. Значит, ты именно тот, кто мне нужен, – энергично кивнул Варсовран, переходя на видарианский язык. – Подойди ко мне.
Когда лодка с Фераном и Серебряной смертью причалила, Ровал поймал конец и вытащил суденышко на берег.
– Возьми мой топор. Если кто-нибудь приблизится на выстрел, убей его, – распорядился Варсовран.
– Хорошо, император, великий император, – ответил Ровал.
Он сделал несколько шагов в сторону и встал спиной к прибывшим, совершая круговые движения топором.
– Ты говоришь по-диомедански? – спросил император у Ферана, а потом указала на Ровала: – Этот деревенщина знает только видарианский.
– Я не просто говорю как урожденный диомеданец, – ответил Феран. – Я и есть диомеданец.
– Тогда у нас не будет проблем с общением. Я – император Варсовран.
– Для императора ты выглядишь слишком молодо.
– Однажды я облачался в Серебряную смерть. Она вернула мне юное тело, избавив от груза двух последних десятилетий.