Путешествие на «Василиске»

Вдобавок я получила возможность дать выход накопившимся чувствам, устроив разнос сыну. Поглощенная битвой со змеем, я лишь задним числом узнала, что Джейк не ушел с Эбби вниз, как ему было велено. Вместо этого он вскарабкался по вантам на «марс» – площадку в том месте, где нижняя секция мачты соединяется с верхней. Под рубашкой он прятал нож, которым намеревался поразить змея, геройски бросившись на него сверху. К счастью для его жизни и моего душевного здравия, при виде кровавой бойни внизу здравый смысл удержал его от претворения этого плана в жизнь.

Однако все это обескуражило Джейка гораздо меньше, чем мне хотелось бы, и мой реприманд, можно сказать, пропал даром. Правда, взбучку он получил не от меня одной: до меня ему устроила выговор и Эбби, и марсовые, и несколько корабельных офицеров, и сам Экинитос, и Том – и в сумме все это привело к тому, что он обещал в будущем вести себя с большим послушанием.

Тем временем нам предстояли неотложные дела. Команда спустила шлюпки, и убитого змея отбуксировали к борту «Василиска», как обычно поступают с китами. Следовало поспешить: мертвое тело уже начинало привлекать внимание. Кружившие в воздухе чайки то и дело кидались вниз – опробовать угощение, но, клюнув раз-другой, с презрением отвергали его: из-за химического состава крови мясо морских змеев, как и у драконов, живущих на суше, чрезвычайно противно на вкус. Однако в море достаточно падальщиков, не брезгующих даже такой пищей, и пока мы изучали змея, многие из них явились взглянуть, нельзя ли тут чем-нибудь поживиться.

Что ж, эта работа была привычной, хотя мне еще никогда не приходилось мерить тушу шагами по щиколотку в ледяной морской воде. (Конечно, на мне были брюки – переоделась я сразу же, как только мы покинули Сенсмут.) Сидеть пришлось, подложив под себя кусок плотной парусины, поскольку края чешуек невероятно остры – из-за их-то остроты мы и лишились грота-штага. Том и оба его союзника получили множество порезов, но это не помешало ему принять участие в препарировании. Наскоро забинтовав раны, он присоединился ко мне.

Чешуя была первым предметом нашего интереса. Мы изучили несколько образцов, пожертвованных музеям: моряки, убивающие морских змеев, нередко хранят их чешую, как диковинки. Однако без подробных сведений о том, где эти образцы были добыты, толку от их изучения было мало. Мы надеялись, что, изучив чешую морского змея поближе, а затем сравнив ее с чешуей обитателей тропиков, сможем точнее установить степень родства этих двух видов. Кроме этого, везли мы с собой и химическое оборудование, чтобы попытаться сохранить образцы костей. Для этой цели решено было отделить от туши позвонок.

Все остальное было делом рутинным. Мы, как всегда, замерили тушу, а затем Том, переносивший холодную воду гораздо лучше, чем я, вскрыл брюхо животного и приступил к осмотру внутренних органов. Тем временем я велела матросам отделить от тела голову и поднять ее на борт, где ее можно было изучить в спокойной (и относительном теплой) обстановке.

Конечно же, Джейк знал, что его мать – натуралист. Он видел мои научные работы – правда, к иллюстрировавшим их гравюрам проявил намного больше интереса, чем к тексту. На многих гравюрах были изображены анатомические зарисовки, посему Джейк прекрасно знал, в чем заключается моя работа. Но знать – это одно, а собственными глазами видеть мать рядом с отрубленной драконьей головой – дело совсем иное.

Ахнув от изумления, он провел ладонью вдоль одного из клыков.

– Пожалуйста, не заслоняй обзор, – сказала я, торопливо работая карандашом.

С зарисовками следовало поспешить, чтобы успеть препарировать голову и очистить от шкуры и мускулов череп. Над глазами мертвого зверя виднелись едва различимые шрамы, свидетельствовавшие, что некогда он мог обладать усиками, подобно своим тропическим собратьям.

– А он больше, чем те, которых ты убивала раньше? – спросил Джейк.

– Сама я в жизни не убила ни одного дракона, – ответила я. – Не мог бы ты раскрыть ему пасть, или попросить об этом кого-нибудь из матросов?

Раздвигая челюсти зверя, Джейк обернулся и ответил на мое предостережение не оцарапаться о клыки недовольным взглядом. Думаю, к этому возрасту подобный взгляд развивается у всех детей. Как правило, он означает, что наблюдаемый не нуждается ни в каких предостережениях, однако сама его уверенность внушает наблюдателю твердое убеждение в крайней необходимости оных.

В раскрытой пасти сын мог бы легко поместиться целиком, и это натолкнуло меня на неплохую мысль.

– Стой, как стоишь, – сказала я. – Воспользуемся тобой для масштаба.

Он тут же изобразил, что змей пожирает его, и это внушило бы мне куда меньше тревог, если бы не напомнило, какой опасности я подвергаю сына, взяв его с собой в плавание. Да, я сильно недооценила опасности охоты на морского змея и поклялась не повторять этой ошибки. Перед охотой на змея в тропиках непременно высажу Джейка на берег!

Между тем Джейку наскучило притворяться жертвой, и он затеял с головой потешную драку, изображая могучего змееборца.