Путешествие на Запад. Том 2

Она из грязи вышла: вот – начало!Но в ней века величье обитало.Она живет, сокрытая глубоко,И жизнь ее проходит одиноко;Она – на дне и украшает воду,Но знает неба и земли природу;Сидит спокойно, все в себе скрывает,Но злых и добрых духов тайны знает.Хотя и хвост и голову укрыла,

Но побежит – и, кажется, что взмылаВэнь-ван писал на ней свои триграммы,Придворные ее встречали дамы,В гаданьях с Цзы Юанем говорила,И во дворцах с Фу-си[46] она дружила,Когда дракон, меняя очертанья,Играл на небе, весь – очарованье,В воде резвился и, соблазна полный,То порождал, то колебал он волны.

На ней – с насечкой золотою латы,Она в кольчуге пестрой и богатой,И панцирь девяти дворцов надела,Триграмм восьмерка украшает тело.В своей одежде празднично-зеленойОна была любимицей дракона,Снискавшею его благоволенье.Она была смела и до рожденья,А после смерти – вместо пьедестала

Она под памятником Будде всталаВы верно знать хотите титул полныйЧудовища, вздымающего волны? –Рождающая ветер – черепаха.

Черепаха, неся вазу на спине, выбралась на берег и, остановившись перед бодисатвой, совершила двадцать четыре кивка, которые должны были обозначать двадцать четыре глубоких земных поклона.

– Видимо, это и есть хранитель вазы, – глядя на черепаху, сказал, усмехаясь про себя, Сунь У-кун. – Я думал, что ваза пропала, а оказывается это бодисатва вызывала черепаху.

– О чем это ты говоришь, Сунь У-кун? – спросила бодисатва.

– Да ничего, просто так, – отвечал Сунь У-кун.

– Подай мне вазу, – приказала бодисатва.

Сунь У-кун хотел выполнить приказ, но, увы! Он походил в этот момент на стрекозу, которая захотела бы сдвинуть с места мраморную колонну.

– Бодисатва, – молвил в смущении Сунь У-кун, подходя к возвышению, на котором она сидела, – я не могу выполнить ваш приказ.

– Жалкая ты обезьяна! – отвечала бодисатва. – Ты только и можешь что дерзить. Как мог ты надеяться одержать верх над волшебником, если даже вазу не в силах сдвинуть с места.

– Скажу вам откровенно, милостивая бодисатва, – отвечал ей Сунь У-кун, – в обычное время я мог бы это сделать без особого труда, но сегодня у меня нет сил. Потерпев поражение в схватке с волшебником, я ослаб.

– Должна тебе сказать, – заметила бодисатва, – что в обычное время эта ваза бывает пустой. Но сейчас я бросила ее в море, и она в один момент прошла через все реки и озера, моря и каналы, через все ручьи и потоки и вобрала в себя целое море воды. А разве можешь ты поднять море?

– Так вот оно что, – сказал Сунь У-кун, почтительно сложив руки, – этого я не знал.

Тогда бодисатва подошла к вазе, легонько подняла ее правой рукой и поставила на ладонь левой руки. В тот же момент черепаха покачала головой и исчезла в воде.

– Так это чудовище, оказывается, хранитель вазы, – удивился Сунь У-кун.

– Послушай, что я скажу тебе, Сунь У-кун, – обратилась к нему бодисатва. – Эта ваза наполнена чудесной росой и волшебной водой. У драконов, к которым ты обращался, ничего подобного нет. Эта вода обладает волшебной силой и может погасить огонь Самади. Вот я и хотела, чтобы ты взял эту вазу с собой, а ты, оказывается, не можешь даже сдвинуть ее с места. Я могла бы дать тебе в помощь ученицу Будды Шань-цай – девицу-дракона. Но я знаю, что человек ты ненадежный и всегда действуешь обманом. Как только ты увидишь красоту этой девицы, да еще в руках у нее такой драгоценный талисман, ты непременно выкинешь какую-нибудь штуку, чтобы завладеть ими, а разыскивать тебя мне некогда. Так вот, чтобы мне не пришлось беспокоиться, оставь что-нибудь в залог.