Путешествие по ту сторону

– А теперь объясняю для самых умных, что «все» тоже имеет свою цену. Я не против того, чтобы вы забрали у Сименко все. Дом, машину, квартиру, фирму… Но после реализации имущества, принадлежащего Сименко, выручка составит миллиона два-три долларов. Вас эта сумма, судя по всему, устраивает? Поэтому я тупо интересовался, сколько вам надо. Но поскольку вы уже определились с суммой претензий, то теперь задаю еще один вопрос – когда и в каком виде хотите получить означенную мною и не опротестованную вами сумму? Что же касается жены и дочки, то Эдуард Борисович вряд ли сможет ими распорядиться, потому что деньги можно получить по расписке, а человека – вряд ли. К тому же мое личное знакомство с УК РФ позволяет сделать вывод: за торговлю людьми в нашем царстве-государстве дают очень много. К тому же дочь Сименко теперь моя жена, а потому зачем вам новые проблемы…

Оба гостя переглянулись и начали рассматривать Алексея.

– Что-то я гляжу, рожа у тебя знакомая, – произнес один. – Мы с тобой в две тыщи третьем в «Крестах» не пересекались?

– Вряд ли, – пожал плечами Верещагин, – если бы мы где-то встречались я бы вас запомнил. Только это все лирика. Давайте о деле…

Долго разговор не продлился. Верещагину показали папку с документами и даже позволили полистать договоры с никому не известными обществами с ограниченной ответственностью на оказание мелких услуг, за которые Сименко обязался выплачивать весьма крупные суммы, а в случае просрочки платежей должен был внести высокие проценты. Что-то Эдуард Борисович по этим договорам платил, потому что присутствовали акты сверки и корешки приходных ордеров…

Верещагин сгреб все документы и отдал в бухгалтерию пересчитать и обозначить существующую на текущий день сумму задолженности. Когда ему принесли листок с расчетами, Алексей положил его перед визитерами, и те, взглянув на итоговую сумму, удивились. Но не особо: вероятно, до этого кто-то другой уже все подсчитал за них.

– Тут и трех лямов нет! – возмутился один.

– Отдадим именно столько, – предложил Алексей. – А если хотите большего, то тогда обращайтесь в арбитраж.

– Мы с Симы и без арбитража получим.

– Сименко сейчас в больнице с обширным инфарктом. Может, выживет, а скорее всего, нет. И тогда вообще никто ничего не заплатит.

– Мы причал вам переуступили, а это знаешь, сколько стоит?

Сошлись на десяти миллионах. Пять Верещагин обещал отдать до Нового года, а пять в январе, чтобы не привлекать внимание налоговых органов к исчезновению со счетов крупных сумм.

Вечером он, как обычно, заехал к тестю. Посмотрел на спящего больного и помчался домой. Регина ждала его с ужином, доставленным из японского ресторана: суши, роллы, васаби и соевый соус. Алексей ел молча, размышляя о том, что неплохо бы перейти на другое питание, более привычное русскому человеку, но как сказать о своем желании жене, чтобы ее не обидеть, не знал. А потому начал издалека – вскользь заикнулся, что у Эдуарда Борисовича долги.

Но Регина только пожала плечами и сказала, что это известно всем. Дом, автомобили – «Мерседес» и кабриолет Регины – куплены в кредит, из банка постоянно звонят и что-то требуют. Она не удивилась и не переживала особо, словно известие к ней никакого отношения не имело, если вообще как-то не касалось. Объяснила очень спокойно:

– Отец говорил, что рабочие и финансовые расчеты это его проблемы, и скоро он рассчитается с долгами. И потом, зачем нам с мамой лезть в его дела? Вот выйдет он из больницы и все решит.

– Вы не должны никуда лезть, – согласился Верещагин, – только не нужно ничего ждать. Я все сделаю.

– Ну и ладно, – кивнула Регина. И вздохнула: – Надо было роллы с икрой взять, а не с лососем – что-то я промахнулась.

Алексей сделал, как и обещал: рассчитался с долгами фирмы и с кредитами, взятыми Сименко для покупки дома и автомобилей. К середине декабря задолженностей у тестя уже не было. Но здоровье его не спешило поправляться. Однажды вечером, когда Верещагин заехал к нему в клинику, больной слабым голосом поинтересовался делами.

– Идут помаленьку, – ответил Алексей.

– Никто не приходил? – совсем тихо спросил Эдуард Борисович.

– Да заходили как-то двое с уголовными рожами. Что-то потребовали, показали какие-то договоры. Я уж, простите за инициативу, рассчитался с ними. Мог бы, конечно, вас дождаться, но ведь они ходить бы стали, от дел отвлекать.

– Как рассчитался? – не понял Сименко.

– Полностью.

Эдуард Борисович сел в постели.

– Хочешь сказать, что я… то есть мы никому не должны? Ты, родной, ничего не путаешь?

– Да вроде нет. Долги, конечно, большие были, но кое-что у нас все-таки осталось.

Тесть встал с кровати и начал расхаживать по палате. Шаг у него был уверенный и твердый.