Путешествие по ту сторону

– Знаешь, год назад я решил подъехать к ней, – продолжал Дынин, не заботясь, слышит его девушка или нет. – Думал, приглашу в клуб, потусуемся, я ее обаяю… Но она головой покрутила и дальше побежала. Ни «да», ни «нет». На следующий день дождался ее на выходе, только подвалил, а меня какой-то не очень русский мордоворот в сторону отодвинул, ну и я решил жизнью не рисковать… К тому же я тогда уже с Плошкиной со второго курса замутил. Помнишь такую? Ее потом, на третьем, отчислили.

Алексей помотал головой, стараясь смотреть в сторону: ему показалось, что девушки примолкли, а значит, прислушиваются к их разговору.

– Как же ты не помнишь Плошкину? – удивился Дынин. – Такая вся из себя… А здесь так вообще…

Ванька тут же нарисовал руками две огромные полуокружности перед своей грудью.

– Только роста маленького, – вздохнул Дынин, – а эта вполне. Жаль, что учеба уже закончилась, а то можно было бы все же рискнуть. Хотя… Что, если прямо сейчас подъехать? Слышь, Верещагин, ты подойди к ней, спроси что-нибудь, завяжи разговор, а потом и я подключусь.

Алексей посмотрел на часы.

– Мне на кафедру пора, – обронил он и отправился на факультет.

Кроме него, еще двое защищали в этот день магистерские диссертации – Павел Стародубский и Надежда Решко. Пашка-то оставался спокойным, а вот Надя была красной от волнения – секретарь кафедры уже выскакивала в коридор и шепнула ей, что Верещагин со Стародубским получили «отлично», а по ее поводу возникли разногласия.

– Надеюсь, двойку-то не собираются вкатить? – растерялась Решко, готовая уже расплакаться.

Но «неудов» в тот день решили никому не ставить, так что до слез дело не дошло. А Стародубский и Верещагин получили то, на что оба и рассчитывали.

Когда защитившиеся спускались по лестнице, Паша вдруг сказал, что у него заказан столик на кораблике, и пригласил обоих сокурсников. Правда, когда оказались на улице, увидели Дынина, и тот напросился тоже.

Плавучий ресторан швартовался неподалеку. Главное было – успеть вовремя, потому что кораблик не стоял на приколе, а время от времени уходил в плавание по Неве. Тогда можно было сидеть на палубе, слушать музыку и любоваться тем, как мимо проплывают гранитные набережные, городские пейзажи. Алексей смотрел на знакомый и впервые увиденный сегодня с реки Питер, поражался его красоте и величию, радовался вместе со всеми окончанию университета. Громче всех веселился Дынин, которому предстояло защищать магистерскую диссертацию только через неделю.

– У меня еще и конь не валялся, – орал он, делая очередную попытку положить руку на плечо Решко, – а настроение такое, что ничего делать не хочется!

Дынин хохотал, полагая, что развеселил всех, включая официантов, оглядывался, а Надя молча снимала со своего плеча его руку.

Неожиданно Ванька пнул под столом Верещагина:

– Регина тут.

Алексей поднял глаза и увидел девушку, о которой думал последние два часа. Регина сидела через три столика от их компании, в окружении то ли тех же девушек, с которыми разговаривала у входа на факультет, а может, уже других, и смотрела на него.

– Танцы начнутся, и я ее приглашу, – объявил Дынин… – Никуда она от меня не денется!

Он наполнил свой бокал шампанским и тут же осушил его без тостов и не дожидаясь остальных.

Однако танцевать с Региной Дынину не довелось. Как только заиграла музыка и первые пары вышли из-за столиков, Леша посмотрел на Регину: девушка кивнула и стала подниматься. Еще не уверенный, что понял ее правильно, Верещагин поспешил ей навстречу. Но самым удивительным оказалось то, что она знала его имя. Когда солнце закатилось за Васильевский остров, подружки Регины дружно сошли на берег, потому что танцевать их приглашал лишь подвыпивший Дынин, или, может, от того, что Регина пересела за столик к выпускникам. От реки уже веяло прохладой, музыка смолкла, чайки, готовясь ко сну, опустились на воду, а Верещагин все обдумывал фразу, за которой последовали бы следующие встречи. И вдруг новая знакомая, нисколько не стесняясь присутствия посторонних, сказала, глядя на него и улыбаясь:

– Ну что, поехали ко мне?

Они начали целоваться еще в такси. Целовались в подъезде, в кабине лифта. Еще не успев зайти в квартиру, Регина начала стягивать с себя коротенький пиджачок, а переступив порог, скинула через голову топик… Алексей продолжал целовать ее, а девушка уже тянула его в сумрак незнакомого дома…

Когда за оконными стеклами растаяла короткая июньская ночь, но солнце еще не проснулось, еще молчали птицы и город, Регина отстранила Лешку и устало произнесла:

– Я сегодня устала, хочу выспаться. Провожать не буду, дверь сам найдешь. Только проследи, чтобы замок щелкнул.

Верещагину показалось, что он ослышался, но переспрашивать не стал, поинтересовался лишь, когда можно позвонить. Он рассчитывал связаться с ней по телефону, договориться о встрече, надеялся, что к полудню Регина выспится и будет ждать его звонка. А сам, понятное дело, не уснет сегодня точно.

– Не обижайся, – ответила девушка, – но ты мне ничего не должен, и я тебе тоже. Так что никаких обязательств.