Путешествие в Икарию

Я сошел с ума? — Увы! Разве не всё есть безумие на земле? Разве мы не все безумцы, отличающиеся друг от друга только по роду и виду? Когда столько так называемых мудрецов терзаются из-за эгоистических наслаждений, то разве самые безумные именно те, кто находит наслаждение в том, что приносят себя в жертву для своих братьев? И когда являешься безумным вместе с Сократом, Платоном, Иисусом Христом и столь многими другими, то разве Шарантон [24], в котором находишься вместе с ними, не стоит Шарантона, наполненного честолюбцами, жадными и алчными?

«Как, — писали мне другие друзья, — вы пишете роман, чтобы объяснить вашу систему общности? И вы не начинаете изложением вашего учения?» — Да, я пишу роман, чтобы изложить социальную, политическую и философскую систему, потому что я глубоко убежден, что это самая простая, самая естественная и самая ясная форма, чтобы дать понять самую сложную и самую трудную систему; потому что я хочу писать не только для ученых, но и для всех; потому что я хочу, чтобы меня читали женщины, которые были бы куда более убедительными апостолами, если бы их благородная душа была крепко убеждена в действительных интересах человечества; потому что я не хочу подражать экономистам и их подражателям, которые, как говорит Кондорсе [25], часто затемняли свои идеи, злоупотребляя научными терминами. Я, быть может, ошибаюсь, но эта форма, которую мне, впрочем, подсказала «Утопия», мне кажется предпочтительнее тех, которыми пользовались современные писатели для изложения аналогичных предметов. Я, несомненно, нуждаюсь в снисхождении моих читателей, в особенности что касается романтической части, но они поймут, что эта часть есть только аксессуар, которому я мог уделить возможно меньше места. Другие сделают это лучше. Что же касается меня, то я достигну моей цели, если романтическая часть может привлечь нескольких читателей без того, чтобы философская часть потеряла кого-либо из них.

Но так как эта система представляет нечто новое, то, вероятно, понадобится, чтобы ее хорошо понять, второе чтение, которое будет значительно легче, так как перед читателем уже пройдет вся совокупность фактов и рассуждений.

Что касается сущности системы, общественного и политического строя Икарии, то я прошу читателя точно отличать то, что является основным принципом, от того, что есть только пример и деталь. Так, когда я говорю, что план образцового дома устанавливается или должен быть установлен законом после конкурса, то это принцип, который я считаю неоспоримым; когда я даю план этого дома, то это только одна из тысячи идей, которые можно принять, и представители искусства смогут найти много ошибок в выполнении, которых я мог бы избежать, если бы писал мою работу в Париже, но которые сами по себе безразличны, ибо не в этом состоит система. И когда речь зайдет об исполнении, то народ и собравшиеся ученые сумеют найти лучшие планы и лучшие образцы.

Пусть поэтому не придираются ко мне из-за деталей, ибо я сам отказываюсь защищать их. Вот, впрочем, то, что я считаю учением или принципами общности.

Принципы и учение об общности

Что такое естественные, или божественные, права? — Это права, которые даруются природой или божеством. Что такое общественные, или человеческие, права? — Это права, которые даются обществом или придумываются людьми. Какие права считаются естественными? — Главные из них: право существования и право использовать все свои физические и умственные способности.

Что понимаете вы под правом существования? — Я понимаю под этим право пользоваться всеми благами, созданными природой и служащими нам для пищи, одежды и жилища, и право защищаться против всякого рода нападающих.

Что понимаете вы под правом использовать все свои физические способности? — Я понимаю под этим право передвижения, труда, союзов, собраний — одним словом, делать все, что нравится, не нарушая прав другого. Я понимаю также право иметь супругу и семью, потому что это для каждого индивида, очевидно, завет природы.

Что понимаете вы под правом использовать свои умственные способности? — Я понимаю, что это есть право употреблять все средства для собственного просвещения.

Имеют ли все люди одни и те же естественные права? — Да, потому что права эти связаны со званием человека и все люди — в равной степени люди.

Но разве люди не неравны, по силе, например? — Это верно, но сила не есть право, а несколько слабых могут соединиться против одного сильного. Люди могут быть различными по силе, росту и т. д., но разум указывает нам, что они равны в правах в глазах природы.

Разделила ли природа землю между людьми? — Конечно, нет: она дала землю всему человеческому роду, не назначая никому особой части. Все философы признают, что природа дала всё и всем безраздельно и что блага земли образовали естественную и первоначальную общность.