Кашфи Ахунзянов

Путешествие в Казань

НАПРАСНЫЕ ОЖИДАНИЯ

Вдоволь напившись крепкого чая с присланными по почте гостинцами от дочерей, Зайнаб и килендаш вышли во двор с хорошим настроением. Во дворе цвели яблони чуть дальше зацвела большая черемуха, которая заслоняла своей белоснежной кроной крыши соседских домов. Весна заиграла яркими красками. Воздух наполнился чистотой и благоуханием. Две женщины, потерявшие на войне близких, молча стояли и наслаждались красотой. Нафиса – килендаш потеряла на войне мужа, а Зайнаб своего старшего сына который погиб, защищая Москву. « Заходи и ты ко мне, не в другой деревне ведь живу, поболтаем» прощаясь, сказала Нафиса. « Куда торопишься, домашние дела никогда не закончатся, сходим на гору может встретим кого-нибудь из знакомых?» – рассудила Зайнаб.

На реке уже полным ходом началась навигация. Большая вода после снежной зимы поднялась на излуке и как всегда затопила луга под горой, образовав большой затон. Благо, что деревенька стоит высоко на самой горе. У подножья горы, рядком, как стражи стоят вековые тополя. Их стволы залило водой, а кроны устремились высоко в голубое небо. Под водой остались и непроходимые ивовые заросли, где с лета до осени дикие утки и другие птицы выводят и взращивают своих птенцов иногда и дикие гуси залетали, погостить. Осторожные гуси за километр никого не подпускают. Они отличаются от домашних чуть темным окрасом и оранжевыми перьями на кончиках крыльев. А если все птицы соберутся перед закатом, затон оживает и только с меркнущими лучами солнца затихает этот птичий базар. Как стемнеет, начинается время других певчих птиц и так до самого утра, птицы радуются приходу тепла и весны. Вода в затоне стоит до начала лета и как только сойдет, бурно зацветает и зеленеет молодая сочная трава, привлекая не только насекомых и птиц, но и колхозные стада.

Были случаи, когда и гигантские серые цапли – одиночки почти с человеческий рост, тоже прилетали поживиться мальками на отступающей воде. В такие солнечные, весенние деньки сельчане любят собираться на горе, наблюдая за обитателями затона и плывущими по реке судами. С горы открываются красивые виды. В ясную погоду на той стороне реки за полсотни километров, а может и больше видны самые отдаленные деревеньки, леса, опушки и горы. Во время паводка причал на понтонах буксируют ближе к деревне. Летом его крепят к берегу у подножья горы, а с приходом большой воды подбирают место на горе повыше для удобной выгрузки пассажиров.

Почти каждый день Зайнаб ходит этой дорогой встречать прибывающие по расписанию катера, в надежде увидеть младшего сына Мухаметханафия военного летчика. После жаркого узбекского Чирчека, где он служил и встретил свою Восточную красавицу Асию, молодую военную семью направили в суровый холодный Мурманск. Ожидает она и своих дочерей Гульжан и Фирузу, уехавших в далекую деревню Барышево что находиться в ста километрах от Казани. Письмо от младшей Фирузы, пришедшее еще зимой, она всегда носит с собой и просит соседа Макарима вновь и вновь читать уже истрепанные страницы. В нем дочка обещает приехать с сестрой Гульжан в Ишмет к началу лета.

« Ну давай сходим, может и мои тоже приедут из города, ведь сегодня выходной» – поддержала подругу Нафиса. Прихватив небольшой коврик ручной работы, чтоб было на что присесть, ведь земля еще оставалась холодной, женщины направились к краю горы. До края горы совсем близко нужно пройти по переулку три соседских дома. Женщины сидели на краю и смотрели вдаль на извивающую, словно змея реку Белую. С горы открывалась красивейшая панорама с хорошим обзором на 180 градусов. Возле старушек присели встречающие, вокруг бегали дети и играли в свои игры. Вот все заметили, когда снизу появился пассажирский катер «Беркут». Он поднимался вверх по течению обратным рейсом Дюртюли – Уфа, а это верный знак, что скоро сверху появиться встречный катер «Орел». Все ожидающие устремили свой взор направо, но яркое солнце ослепляло их. Мальчишки словно соревнуясь, прикрывая глаза руками, не отрывали свой взгляд от реки. Один малай даже взобрался на одинокую березу стоящую у края горы. Все замолчали. Стояла тишина, и только было слышно стрекот кузнечиков и чириканье воробьев валявшихся в дорожной пыли и ковыряющихся в конском навозе. Вдруг кто-то из зорких мальчишек заорал «Киля, киля». Все стали всматриваться в голубую пелену, но ничего не было видно.