Путешествие в страну смерти

Антея зажгла лампу на тяжелом столе. Что бы она сказала, увидев ту нелепую смерть рыжеволосой проститутки? Впрочем, Эшер тут же осознал, что эта женщина видела кое-что и пострашнее. И видела, и творила сама… В маленькой комнате, украшенной копиями натюрмортов и пахнущей коврами, не было даже газового рожка, не говоря уже об электричестве. Топазовый свет лампы сделал лицо вампирши почти человеческим – положил тон на ее щеки, придал блеск глазам, бросил на черные волосы светло-коричневые блики. И Эшер снова вспомнил свой сон: Антею, лежащую на полу старого дома Эрнчестеров, того самого дома, где он впервые встретился с этой женщиной, спасшей его тогда от гнева Мастера лондонских вампиров.

– Мне жаль, что я вызвал эту распрю, – сказал он. – Поссорил вас с Гриппеном…

Она покачала головой.

– Эта распря тянется десятилетиями. Или даже веками. Ему был нужен Чарльз, точнее – его дома и земли. Наследников у нас не было, и нам удалось сохранить большую часть владений. А Гриппен после Большого Пожара утратил многие свои укрытия. Кроме того, город потом сильно изменился… Я так оформила документы, чтобы Гриппен никоим образом не смог завладеть нашей собственностью. Но вечно это, конечно, продолжаться не могло. Вампиры не убивают вампиров, но… думаю, в конце концов он бы не устоял перед соблазном… Кто такой Кароли? – Она сняла перчатки, в свете лампы блеснули длинные ногти.

И пока Антея доставала из волос заколки, Эшер успел ей поведать о первых своих встречах с Кароли в Вене.

– Насколько я знаю, сейчас он перешел в дипломатический корпус. От молодых людей его сословия там требуется минимум квалификации. Мне точно известно, что он убил по меньшей мере двух наших агентов, но доказать ничего невозможно.

– Откуда он мог узнать о моем муже? – Она замерла с гребнем в руке. – Он может быть жесток, да, умен и опасен, но кто бы ему подсказал, как выйти на лондонского вампира? Только другой вампир. И почему именно на лондонского? Мастера ночных городов обычно ревниво охраняют свои владения и не терпят иных вампиров, кроме своего выводка. Эрнчестер об этом знал.

– Может быть, в этом-то и заключается план Кароли. – Эшер взял губку, смочил холодной водой и принялся затирать пятно крови на пальто.

– Позвольте мне, – сказала Антея, отбирая у него губку, и Эшер почувствовал себя очень усталым. Рана продолжала ныть, но уже не дергала, как прежде.

– Пока не ясно, что ему нужно от вашего мужа, – сказал он через некоторое время. – Возможно, дело как раз в том, что Эрнчестер не является птенцом местного Мастера. Может, от него требуется создать свой выводок – не знаю, с какой целью. Но в любом случае Кароли должен был вывезти вашего мужа из Лондона. Потому что в Лондоне – Гриппен.

– Да, – мягко сказала Антея, – Гриппен бы узнал. Она двинулась к дверям спальни, где в полумраке мерцал медными углами и застежками огромный напоминающий гроб чемодан, занимавший почти вое пространство между стеной и кроватью. Руки Антеи, зарывшиеся в черные кружева на груди, были подобны лилиям, оправленным в золото.

– Когда вампир создает птенца, – медленно проговорила Антея, – он… он забирает его разум, его сознание и его личность, вбирает это все в себя… потому что тело птенца временно умерло. Потом, когда плоть перерождается, вампир вновь вдыхает в него разум и душу, возвращает в измененное тело то, что взял. Но не целиком. Да и то, что он вдыхает, тоже изменилось. Слегка. – Мраморный профиль ее был недвижен, карие глаза устремлены в пустоту. – Нет, – сказала она. – Кароли не мог использовать Чарльза в Лондоне. Все стало бы известно Гриппену. Тем более Гриппен следил за вами. Возможно, выжидал, когда представится случай… Ненавижу его. – Антея качнула головой и повела плечами, словно эта мысль легла на нее тяжким грузом. – Я возненавидела его еще в ту ночь, когда Чарльз привел меня к нему в дом… Элиза де Монтадор, Мастер парижских вампиров, не столь стара, как Гриппен, и не обладает такой властью, но, думаю, и она почувствовала бы, что в Париже объявился чужак. Тогда уж Чарльзу и этому Кароли проще было бы отправиться в Руан или Орлеан. Все тамошние вампиры погибли во время последней войны с Германией. И туда можно добраться в течение ночи, не рискуя…

– Вы знаете венских вампиров?

– Нет. – Она подошла к окну, отвела зеленую бархатную штору с золотой бахромой и тяжелыми кистями. – Я чувствую их… чувствую их присутствие. Как и они мое. Они не знают, где именно я сейчас нахожусь, но знают, что я здесь. – Ее пальцы ощупывали бахрому, наслаждаясь ощущением, подобно тому, как недавно в кафе они оглаживали фарфоровую чашку. Блики уличного света превратили лицо Антеи в волшебную мозаику из золота и черни. – Я ощущаю… все. В этом новом городе, кажется, каждый камень источает музыку… Перед тем как мы с вами встретились, я около часа бродила по улицам. Иной воздух, иные запахи, голос реки, не похожей на Темзу… Каждый булыжник под ногами казался мне драгоценностью, я готова была бегать по городу и собирать их, как глупая жадная девчонка.