Путешествие в загадочную Скифию

Как же восприняли скифы такой ультиматум? Геродот рассказывает: «На это царь скифов Идантирс сказал следующее: «Мои дела, о Перс, обстоят таким образом: я и прежде не бегал в страхе ни от кого из людей и теперь от тебя не бегу; и я не делаю теперь ничего нового сравнительно с тем, что привык делать в мирное время.

Объясню и то, почему я не вступаю с тобой немедленно в сражение. У нас нет ни городов, ни возделанной земли, и боязнь, что они будут захвачены и разорены, не заставляет нас скорее вступать с вами в сражение. Если же тебе нужно во что бы то ни стало спешно вступить в битву, то у нас есть отчие могилы. Попробуйте найти их и попытайтесь разрушить, и тогда вы узнаете, будем ли мы сражаться из-за могил или не будем. Но прежде, если у нас к тому не будет основания, мы с тобой в сражение не вступим.

Относительно битвы сказано достаточно. Владыками же своими я считаю только Зевса, моего предка, и Гестию, царицу скифов. А вместо даров земли и воды я пошлю тебе такие дары, которые тебе подобает получить; а за то, что ты объявил себя моим владыкой, тебе придется плакать». Таков ответ скифов» (IV, 127).

Ответ, как мы видим, достойный. Он как нельзя ярче характеризует свободолюбивых и независимых скифов, истинных сыновей необъятных степных просторов.

Как же разворачивались события дальше? Геродот сообщает нам следующее: «Вестник удалился, чтобы сообщить это Дарию, а цари скифов, услышав упоминание о рабстве, преисполнились гнева.

Они посылают соединившуюся с савроматами часть, которой управлял Скопасис, с приказанием вступить в переговоры с ионийцами, которые охраняли мост через Истр. А те из скифов, которые оставались на месте, решили больше не водить персов из стороны в сторону, но нападать на них всякий раз, как те будут добывать продовольствие. Итак, подстерегая воипов Дария, добывавших продовольствие, они исполняли принятое решение.

Конница скифов всегда обращала в бегство конницу врага, а спасшиеся бегством всадники персов устремлялись к пехоте, и пехота приходила им на помощь. Скифы же, отбросив конницу, поворачивали назад, боясь пехоты. Подобные нападения скифы совершали и по ночам» (IV, 128).

Итак, период пассивного отступления скифов закончился. Кончилось и торжественное шествие завоевателей по скифской земле. Война перешла в новую стадию. Скифы стали активно изматывать противника.

— А положение персов становилось все хуже и хуже. Боевой дух воинов падал. От былого победного рвения не осталось и следа. Скифам приходилось даже время от времени подкармливать их. Вот что пишет об этом «отец истории»: «Всякий раз, когда скифы видели, что персы пришли в замешательство, то, для того чтобы они дольше оставались в Скифии, а оставаясь, мучились, лишенные всего необходимого, скифы поступали следующим образом: оставят часть своего скота с пастухами, а сами, не спеша, отступят в другую область, персы же, придя_; захватывают скот и, захватив, приободряются от совершенного» (IV, 130).

С помощью таких хитростей скифы усугубили положение персов еще больше. И тогда они послали Дарию свои знаменитые дары. По Геродоту, все произошло так: «Поскольку это много раз повторялось, Дарий, наконец, очутился в безвыходном положении, и цари скифов, узнав об этом, послали вестника, принесшего в дар Дарию птицу, мышь, лягушку и пять стрел.

Персы спрашивали принесшего дары о значении подарков. Он сказал, что ему было приказано только, отдав дары, как можно скорее удалиться. Он предложил, чтобы персы, если они мудры, сами поняли, что означают эти дары. Услышав это, персы стали совещаться» (IV, 131).

Принесенные дары, конечно, озадачили персов. И они не сразу поняли, что означают эти подарки. Геродот передает нам высказанные предположения: «Дарий высказал мнение, что скифы отдают ему и самих себя, и землю, и воду. Он предположил это на том основании, что мышь живет в земле, питаясь теми же злаками, что и человек, лягушка — в воде, птица более всего походит на лошадь; стрелы же означают, что скифы отдают свою военную мощь».

Вот такое мнение было высказано Дарием. Противоположным было мнение Гобрия — одного из его сподвижников. Он предположил, что эти дары означают: «Если только вы, персы, не улетите в небо, обратившись в птиц, не укроетесь в земле, став мышами, или не прыгнете в болото, обратившись в лягушек, вы не вернетесь назад, пораженные этими стрелами» (IV, 132).

Мнения, как мы видим, крайне противоположные. Однако дальнейший ход показал, какое из них оказалось правильным.