Путешествия и исследования в Африке

Всех жителей этой области, так же как и жителей Лунды, можно назвать настоящими неграми, если только помнить сделанные ранее ограничения. У всех здешних жителей черный цвет кожи, уплощенный толстый нос, удлиненные кзади и кверху головы, покрытые курчавыми волосами, и другие особенности негров. Но если эти типичные особенности заставляют причислять их к семейству настоящих негров, то читатель, думающий, будто бы все эти черты встречаются часто в одном индивидууме, имеет явно неправильное представление. Некоторое утолщение и выступание губ вперед у всех, но в каждой деревне встречается много людей, у которых эта толщина и выступание выражены не больше, чем у европейцев. Все они чернокожие, но цвет кожи у разных лиц имеет оттенки от самого черного до светло-желтого. Когда мы едем на запад, то видим, что светлый оттенок преобладает над темным, а затем, когда мы попадаем в область воздействия влажного морского воздуха, то опять находим, что кожа у людей делается более темной, доходя до совершенно черного цвета у прибрежного населения. Характерная форма головы с ее курчавыми волосами хотя и обычна, но не повсеместна. У племен, живущих на восточной стороне континента, как, например, у кафров, головы сложены красиво и вполне европейского типа. Примеры такого рода можно видеть очень часто. Когда я познакомился с чернокожими людьми настолько близко, что, глядя на лицо, забывал о цвете кожи, то я был поражен полным сходством некоторых туземцев с известными нашими европейскими знаменитостями. Исключением являются готтентоты и бушмены, потому что у них особенная и форма головы, и волосы; последние, например, выходят у них из кожи прямо пучками с голыми промежутками между ними, и когда эти пучки бывают короткими, то они напоминают сидящие на коже черные зерна перца, очень непохожие на густую массу вьющихся волос у балонда и марави. С полной готовностью воздать должное уважение мнениям тех, кто посвятил себя специальному изучению этнологии, я чувствую для себя невозможным признать, будто преувеличенно подчеркнутые черты, которые обычно считаются типичными для негров, характерны для большинства какой-нибудь народности на юге Центральной Африки. Мне кажется, что памятники Древнего Египта лучше воплощают в себе идеал жителей Лунды, чем изображения, находящиеся в любой из работ по этнологии.

На нашем пути к Санзе через прекрасную, плодородную и хорошо населенную страну мы снова соприкоснулись с р. Квизе, и здесь мы имели удовольствие видеть поле роскошной пшеницы, растущей без искусственного орошения. Ее колосья были почти 4 дюймов [10 см] длиной. Они вызывали большое любопытство у моих спутников, которые отведали моего хлеба в Линьянти, но никогда не видели прежде пшеницы на корню. Это небольшое поле было обработано португальским торговцем Миландом. Его поле было интересным как показатель того, что могла производить земля на этом возвышении; на поле, кроме пшеницы, мы видели великолепные европейские овощи; после мы узнали, что в некоторых местах этой области распространялось само по себе кофейное дерево. Его можно видеть на возвышенностях Тала Мунгонго, т. е. почти в 33 милях от западного берега, где оно было введено впервые миссионерами-иезуитами.

Воскресенье 30 апреля мы провели в Нгио, близ переправы через р. Квизе, так как она пересекает нашу дорогу до своего впадения в Коанзу. Страна делается все более и более открытой, но все еще обладает необычайным плодородием, она покрыта густой, сочной травой от 2 до 3футов [60–90 см] вышиной. В ней много деревьев, и она хорошо орошается. Ландшафт усеян деревнями басонго, и нередко рядом с ними стоит прямоугольная мазанка, принадлежащая какому-нибудь туземцу португальской крови, занимающемуся торговлей. Здесь у людей есть коровы и свиньи. Через каждые восемь или десять миль на нашем пути встречается группа шалашей, сделанных из палок и травы. Это – места для ночлега путников. По дороге непрерывным потоком идут люди, одни к берегу, другие – оттуда. Они носят товары в особого рода корзине, прикрепленной к концам двух палок длиной до 5–6 футов [от 1,5 до 1,8 м], называемых мотете; корзину ставят или на голову, или на одно плечо. Когда корзина помещается на голове, палки выступают вперед горизонтально, и когда носильщик хочет отдохнуть, он ставит палки на землю, а груз прислоняет к дереву, так что ему не нужно поднимать его снова с земли на голову. Груз стоит прислоненный к дереву, подпираемый на этом уровне палками. Часто носильщик просто ставит палки на землю и стоит, придерживая груз, пока не отдышится, избегая таким образом труда опускания корзины на землю и поднятия ее снова на голову.