У многих из баньяи кожа имеет цвет кофе с молоком; этот цвет считается самым красивым во всей стране. Белый цвет лица и у туземцев считается мерилом красоты. Когда они обматывают тонкие пряди своих волос в один фут [30 см] длиной полосками тонкой внутренней коры одного дерева, окрашенными в красноватый цвет, то многие из них напоминают мне древних египтян. Густая масса волос, причесанных таким образом, падает им до плеч. Когда они намереваются идти в путь, они стягивают все волосы в пучок и завязывают его узлом на темени. В своей повседневной жизни они очень чистоплотны.
Когда вследствие болезни одного из наших спутников мы не заходили в хижины туземцев, то я имел случай наблюдать, к каким способам прибегали иногда наши люди для того, чтобы доставать себе пищу. На термитниках они находят большие белые съедобные и очень вкусные грибы. Стуча камнями о землю, они по звуку находят клубень мокури, которого в стране Мопане очень много. Таким же способом они добывают другой клубень, величиной приблизительно с репу, который называется «бонга». Прекрасным питательным средством является также плод, называемый у макололо «ндонго», а у бамбири – «донголо»; по виду он похож на небольшую сливу; зрелая слива – черного цвета; косточки у нее очень маленькие.
Вся страна сплошь покрыта галькой и гравием из гранита, гнейса, с большим количеством талька в нем, слюдистого сланца и других пород, которые мы видели in situ между реками Кафуе и Лоангвой. Здесь имеются большие скопления мягкого, красного, слабо скрепленного песка, который легко крошится рукой. Все реки имеют песчаное русло. Мы проходили большие участки этих рек, в которых во время сухого сезона совсем не бывает воды. Близко к нам с южной стороны высоко поднимаются возвышенности Локоле, а за ними протекает р. Мазое со своими золотоносными песками.
Нам удавалось избегать деревень. Одну ночь мы ночевали на склонах возвышенности Зимики, на которых было большое количество глубоких рытвин, наполненных прекрасной дождевой водой. Здесь в первый раз мы увидели возвышенности с оголенными, гладкими каменистыми вершинами. Мы прошли через широкие дайки из гнейса и сиенитового порфира; направление их простирания было северо-южное.
Затем мы шли через очень неровную каменистую страну, где уже не было никакой травы. Вечером 2 марта, будучи очень утомленным, я остановился в восьми милях от Тете. Мои люди просили меня продолжать путь, но я чувствовал себя слишком усталым и, послав к коменданту рекомендательное письмо, которое мне любезно дали в Анголе, лег отдохнуть. Так как у нас вышли все запасы пищи, то мои люди в последнее время существовали только кореньями и медом. Около 2 часов утра 3 марта мы были разбужены двумя офицерами и отрядом солдат, которые были присланы комендантом со всеми материалами для культурного завтрака и с приказом доставить меня в Тете.
Глава XXXI
В Тете я был очень любезно принят комендантом Тито Аугус-то д'Арауджо Сикардом, который сделал все, что было в его власти, для восстановления моих сил и здоровья. Так как в Килимане еще продолжался нездоровый период, то он посоветовал мне остаться у него до следующего месяца. Он великодушно снабдил и моих людей большим запасом проса, предоставив им жить в одном из домов, находившихся в его распоряжении, пока они не построят себе собственных хижин; этим он предохранил их от укусов тампанов, которых здесь называют «карпатос» [ядовитый паук]. Будучи среди баньяи, мы слышали много страшного об этом насекомом, а майор Сикард говорил мне, что укус тампана особенно опасен для иностранцев. Нашим друзьям гомеопатам, может быть, приятно будет узнать, что при лечении укуса тампана туземцы принимают в качестве лекарства само насекомое, истолченное в порошок.