Путешествия на берег Маклая

Местность, избранная им для жилья, по общему нашему убеждению, неудобная; в случае крайности ему отрезаны все пути для отступления, и она имеет все данные для развития лихорадки. Переночевавший одну только ночь в доме Маклая инженер-механик прапорщик Богомолов получил лихорадку перемежающуюся 16 сентября и болен по сие время; слуга швед остался там уже пораженный лихорадкой, и сам г. Маклай уже ощущал припадки лихорадки. Через пять дней по уходе корвета лихорадка начала развиваться в команде корвета. Кроме этих губительных обстоятельств для г. Маклая, он не может из своего жилья усмотреть ни одного проходящего корабля, и, обратно, ни один корабль, проходя мимо, никогда не будет в состоянии рассмотреть местопребывание европейца и флаг, который я ему устроил на мачте. Г. Маклай не озаботился приобрести никакой лодки, чтобы иметь возможность делать наблюдения на воде или ловить морских животных, или иметь возможность удалиться в случае неприязненных действий жителей. А потому я решился отдать ему имеющийся при корвете 4-весельный ял со всеми принадлежностями.

Жители окружающих нас берегов в первые дни нашего пребывания приезжали на корвет, но потом, заметив, что на берегу, кроме рубки дров, производится постройка жилья, начали смотреть на нас с подозрением и удалились от всяких сношений с нами. Тогда мы сами отправились партиями к ним в селения с разными подарками, чтобы завести с ними дружбу и укрепить ее для будущего времени в пользу г. Маклая. Но они не обращали внимания на подарки, и с каждым днем деревни их пустели, наконец хижины их были покинуты совершенно; бывшие по берегам пироги исчезли, и дома, обозначающие места их жительства, перестали быть видимы.

С самого первого появления дикарей на берегу и на корвете мы видели их без оружия, и во все время пребывания никогда они не приближались к нам вооруженные. Из всего окружающего их имущества мы не нашли никаких признаков, которые показали бы о посещении этих берегов европейцами. Железо им не было известно. Когда я им показал два прута железные, то они смотрели равнодушно, но, увидя его гибкость, а потом услыша звук при ударе железа о железо, они были удивлены такому материалу и приняли этот подарок с удовольствием. Лодки жителей Новой Гвинеи безобразны, едва выдолбленные кривые деревья; мы видели даже недолбленые бревна с заостренными концами, что заменяет лодку, тогда как лодки жителей Томбара или Новой Ирландии сделаны весьма искусно, красиво, легко, с украшениями и выкрашенные. У гвинейских папуа парус грубо сделан из травы, веревки кокосовые, или бамбук, или лианы, виды которых весьма разнообразны в лесах Новой Гвинеи. Климат определить трудно по краткости времени пребывания, но можно заметить, что он скорей нездоровый.

«Известия РГО», 1872, т. VIII, № 2, стр. 88–90

Второе пребывание в Новой Гвинее на Берегу Маклая (1874 г.)

Из Амбоины на Берег Ковиай в Новой Гвинее

Благодаря письму генерал-губернатора и любезности г. резидента Амбоины мне был предоставлен большой казенный кутер, так называемый крюйзбот^{51}

, для переезда из Амбоины на острова Серам-Лаут, откуда я надеялся найти возможность отправиться в Новую Гвинею. В Амбоине я нанял для предстоящего путешествия двух слуг, амбоинских христиан: Давида Хукома, человека лет 35, как охотника и главного доверенного человека, и Иосифа Лописа, лет 28, как повара и также умеющего порядочно стрелять. Первый сопровождал уже прежде несколько естествоиспытателей, как д-ра Бернштейна^{52}, д-ра Розенберга^{53}, и умел порядочно приготовлять кожи птиц. Второй был в этом отношении еще homo novus,[103] но открытая физиономия его мне понравилась, и я взял его, в чем потом не имел причины раскаяться. Кроме того, меня сопровождал папуасский мальчик Ахмат.

16 февраля.

Вечером, около залива Хая.

Так как я уже отдохнул от последних дней в Амбоине и сплю менее крепко, чем в первую ночь, то чувствую укушения муравьев, и меня будят большие черные тараканы, пробегая по рукам и лицу.

Клара с острова Тернате. Остров Амбоина

Рис. Н. Н. Миклухо-Маклая. 8 февраля 1874 г.

Яванка Мавар, около 25 лет

Рис. Н. Н. Миклухо-Маклая

17 февраля. Ветер совсем стих, но качка продолжается. Мы все еще у залива Хая. Живописный берег.

18 февраля. Сильная качка. Толчемся и плохо продвигаемся вперед.