Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь

В тех местах, где почтовых дорог не существует, проезжающие по казенной надобности лица и казенные транспорты следуют на переменных верблюдах и лошадях, сменяемых в попутных улусах, для чего высылаются вперед загонщики, собирающие заблаговременно потребное количество тех и других животных. На пути в Куку-хото нам неоднократно приходилось быть свидетелями такой процедуры сбора верблюдов для казенных транспортов, шедших из этого города в Кобдо и в Улясутай.

Караваны частных лиц избегают почтовых дорог, на которых подножный корм поблизости источников вытравляется почтовыми животными. Кроме того, по существующему правилу, в случае недостатка или усталости почтовых верблюдов и лошадей забирают для казенной надобности первых попавшихся, возвращая их хозяевам только по миновании надобности.

На другой день по прибытии на р. Горидуин-гол мы расспрашивали местных монголов о дороге в Куку-хото. Оказалось, что многие из них бывали несколько раз в этом городе и знали все дороги, ведущие туда из Западной Монголии. О дорогах, отделяющихся на станциях Хара-надун (20 верст к востоку от пикета Гориды) и Онгиин (120 верст к востоку от пикета Гориды), в Куку-хото они сообщили нам, что обе они кружны и в Гоби бедны водою и кормом. Южная же дорога, пролегающая в долине Больших озер, близ северного подножия Алтая, короче и во всех отношениях вообще удобнее северных дорог. От пикета Гориды считается до этой дороги по прямому направлению на юг два дня пути, а до Ку-ку-хото здешние монголы на хороших верблюдах с легкими вьюками доходят в 18–20 дней.

Мы ни в каком случае не желали идти в Куку-хото по какой-либо из северных дорог, отстоящих близко одна от другой, так как по одной из них прошел осенью 1872 г. английский путешественник Эляйяс ^{70}. Поэтому и просили монголов указать нашему проводнику приметы, по которым он мог бы вывести нас на южную дорогу, так как соединительного пути между нею и пикетом нет, а только тропа, местами незаметная, с которой проводник легко мог сбиться.

Покончив с дорогой, мы расспрашивали монголов об окрестной стране. По их показанию, река Горидуин-гол получает начало в главном кряже Хангая, в расстоянии одного дня пути к северо-западу от пикета Гориды. Верстах в десяти ниже этого пикета она принимает слева речку Шабарту-гол, вытекающую из соседних гор на северо-востоке, по слиянии с которой получает название Аргуин-гола и течет на юг-запад-юг в пресное озеро Цыгэин-нор — крайнее восточное из числа Больших озер долины между Алтаем и Хангаем. Оно имеет около 30 верст в окружности и отстоит от пикета Гориды на юг в 56 верстах

[20].

С р. Горидуин-гола мы направились сначала по почтовой Калганско-улясутайской дороге, пересекли речку Шабарту-гол — левый приток Гориды, разбивающуюся в солонцеватой долине на рукава, миновали весьма глубокое пресное озеро Гун-нор, лежащее в котловине, а потом следовали по тропе на юго-восток. Первые 10 верст шли по равнине, затем, повернув почти прямо на юг, вступили в холмистую землю, образуемую крайними отпрысками Хангая. Эта местность лежит значительно ниже горной страны между реками Та-ца-голом и Горидуин-голом, представляя преддверие пустыни Гоби. Между холмами встречались глубокие лощины, покрытые хорошим кипцом, но ни источников, ни колодцев не было, так что нам пришлось в этот день пройти до ближайшего колодца — Цзара-хат-цагай — 42 версты. Корм около него был потравлен скотом стоявших поблизости монголов, и наши лошади голодали всю ночь.

На следующий день первую половину станции шли по холмистой же местности со многими небольшими котловинами, в одной из которых встретили соленое озерко Хуч-жирту-нор, а потом спустились в обширную впадину, имеющую от 5 до 8 верст ширины и простирающуюся верст на тридцать пять с северо-запада на юго-восток. Отсюда началась пустыня Гоби: страна понижается и становится более открытою, хотя и не представляет совершенной равнины; появляются впадины, большею частью плоские, с солончаками, изредка с небольшими солеными озерами или несомненными признаками существовавших в них прежде озер, а вместе с тем исчезают источники и беднеет флора.

С северо-востока и юго-запада помянутая впадина окаймлена низкими пустынными кряжами Шаргаин-хошуту и Хара-нуру, из которых первый опускается к ней пологим склоном, а второй крутым. Дно этой обширной углубленной земли, состоящее почти сплошь из солончаков, покрыто во многих местах караганою, злаком дэрису и песчаными сопками. На нем встречались также солончаковые площади с гладкою, лоснящеюся от соляного налета, поверхностью. Они занимают наиболее углубленные места дна и представляют, по всей вероятности, остатки одного обширного водохранилища, наполнявшего некогда всю эту котловину.