Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь

Смесь и пестрота на этих базарах поистине поразительные, не менее изумительны своим причудливым разнообразием и житейские сцены, меняющиеся на них, как в калейдоскопе. Вот, например, компания туземцев, усевшись чинно на веранде перед чайным домом, насыщается любимым пловом, а на соседней веранде цирюльник бреет голову своему клиенту; рядом с цирюльней, в кузнице, раздаются удары молотов и сыплются огненные искры; подле нее торговец семенами отвешивает свой товар покупателю в то время, когда другой сосед его, портной, примеряет на веранде халат заказчику. Для полноты картины нужно добавить еще разносчиков с лотками на головах или на тачках, шныряющих с обычными призывными криками взад и вперед по базару, непрестанное движение толпы посетителей, вереницы проходящих нагруженных и порожних ослов, издающих по временам неистовый рев, и несмолкаемый говор людей. Весь этот шум не мешает, однако, некоторым ремесленникам после трудов покойно спать среди белого дня на лежанках своих веранд.

Базары открыты ежедневно, а дважды в неделю, в определенные раз навсегда дни, на них бывают торжки. Торговцы увеличивают на эти дни количество товаров в своих лавочках, а ремесленники стараются приготовить побольше вещей на продажу. Число посетителей базаров в такие дни значительно превышает будничную базарную толпу.

В китайском городе — только один базар, но широкий и сплошь крытый. Лавки китайских и туземных купцов на этом базаре больше и лучше, чем на базарах мусульманского города. Ремесленные заведения на нем точно так же обширнее и содержатся опрятнее. Вообще в Янги-шаари замечается больше чистоты, чем в туземном городе; дома в нем тоже лучше и поместительнее.

Туземные торговцы горько сетуют на пошлины (бадж), которыми ныне облагаются все предметы торговли на базарах, исключая жизненные припасы. Эти пошлины, введенные недавно китайскими властями, крайне стесняют торговлю. Хотя они и не обременительны по своим размерам, но взимание их придирчивыми китайскими сборщиками и наложение клейм на все оплаченные предметы составляют очень сложную процедуру, в высшей степени неприятную торговцам.

Цены на жизненные припасы и вообще на предметы первой потребности в Яркенде очень умеренные.

Соль в Яркендский оазис доставляется: каменная из гор хребта Сарыколь и самосадочная из соляных озер, лежащих близ большой дороги из этого оазиса в Кашгар.

К юго-западу от Яркенда, в горах Куньлуня, в летнее время добывается ежемесячно около 100 пудов меди, из которой в Кашгаре китайское казначейство чеканит монеты (пулы) стоимостью в 0,6 и в 0,3 нашей копейки.

Река Яркенд-дарья ежегодно во время разлития осаждает на своих плоских берегах близ юго-восточной окраины Яркендского оазиса массу золотоносного ила, из которого туземцы извлекают посредством промывки значительное количество золота. Право промывки золотоносного ила и вольной продажи добытого из него золота предоставляется безвозмездно каждому желающему.

В промышленном отношении Яркенд занимает первое место после Хотана. В этом городе изготовляется множество обуви, которая, за удовлетворением местной потребности, вывозится на продажу в другие города страны. Затем следуют в нисходящем порядке: производство бумажных тканей, выделка кож, ковров, войлоков, сбруи и небольшого количества шелковых тканей.

Кроме того, в Яркенде выделывают немного разных вещей из нефрита, добываемого в горах Куньлуня по верхнему течению Яркенд-дарьи ^{137}

. Эти вещи сбываются почти исключительно китайским купцам, которые отправляют их в Пекин.

Из Яркенда ежегодно вывозится много риса и пшеницы, преимущественно в Кашгар для продовольствия расположенных там в большом числе китайских войск, которым местного хлеба не хватает. Остальной же излишек этих продуктов отправляется в Хотан.

Яркенд ведет небольшую торговлю с Ладаком, куда из этого города вывозятся только козий пух и наша (гашиш) — наркотическое вещество, добываемое из конопли [74].

Из Ладака же в Яркенд доставляется: преимущественно белая кисея на чалмы, женские кисейные платки, индийские лекарственные вещества, бенгальский чай низкого сорта (контрабандой) и немного английских ситцев (бомбейских фабрик) и металлических изделий. Торговля с Ладаком крайне стесняется трудностью караванного пути через высочайшие хребты Куньлунь и Каракорум. Товары по этому пути перевозятся вьючным способом на лошадях (по 6 пудов на каждой), которых на высоких перевалах заменяют яками, нанимаемыми у горцев — ваханлыков.

Караванное сообщение с Ладаком поддерживается только в летние месяцы — с мая по ноябрь. Достатка каждого пуда товара из Яркенда в город Ле обходится от 4 до 5 рублей на наши деньги, а следование каравана между этими городами продолжается до 35 дней. При таких невыгодных условиях трудно рассчитывать на развитие торговли между Кашгарией и Индией в значительных размерах, а капитальное исправление горной дороги из Яркенда в Ле потребовало бы громадных неоплатных затрат.