Путешествия по Китаю и Монголии. Путешествие в Кашгарию и Куньлунь

На всем 50-верстном расстоянии от Ясулгуна до Нии дорога пролегает по совершенно пустынной и безводной щеб-не-галечной равнине, испещренной узкими песчаными грядками. Эти грядки простираются с северо-запада на юго-восток и почти равносклонны. Такое строение их ясно указывает на преобладание в Южной Кашгарии северо-восточного и юго-западного ветров, причем последний, по-видимому, пересиливает северо-восточный.

На первой половине станции песчаные грядки рассеяны по щебне-галечной равнине значительно реже, чем на второй, где они местами сплочиваются почти в непрерывные грядовые наносы. В этих местах дорогу во время бурь заметает песком до того, что от нее не остается никакого следа и переезд в такую погоду между Нией и Керией становится крайне затруднительным. Для указания путникам, застигнутым песчаною бурею, направления дороги на второй половине станции, между лянгером Аврас и Нией расставлены изредка маяки, состоящие из высоких жердей с прикрепленными к ним вверху крестообразно пучками хвороста.

В описываемой пустыне, в особенности в западной ее половине, заметны признаки, по-видимому, распавшихся местных гор. Тут нередко встречаются весьма плоские бугры обширных размеров, на вершинах которых лежат массивные камни. Эти обломки твердых пород постепенно мельчают по радиальным направлениям от вершин бугров, переходя на их отлогих склонах в гальку, щебень, гравий и дресву, устилающие почти сплошь равнинные между буграми пространства. Но выходов коренных горных пород ни на вершинах, ни на склонах этих плоских бугров и на окружающих их плоскостях не заметно.

На 18-й версте экспедиция миновала лянгер Аврас, расположенный на берегу неглубокой балки, в которой находится помянутый выше колодец в 40 сажен глубины. Вода в балке и колодце появляется только летом, во время таяния снегов и ледников в горах Куньлуня, оттуда она стекает по непрерывному руслу, а в остальное время года ее привозят ежедневно в лянгер из выселка Ясулгун.

В 9 верстах от лянгера Аврас мы остановились на ночлег у сухого русла Чаканды-экын, в совершенно пустынной местности. Во всей окрестной унылой пустыне, кроме жалких кустиков хвойника (Ephedra sp.?), сиротливо приютившихся по одиночке в сухом русле, нет никакой растительности и не заметно было ни одного животного, не исключая насекомых.

Последний переход, в 23 версты, до Нии был в особенности утомителен: дорога, направляющаяся к северо-восто-ку, очень часто пересекает песчаные грядки, которые, по мере приближения к селению, все более и более сплочиваются, возрастая вместе с тем в высоту. Эти грядки простираются от 10 до 20 верст на юг от дороги, а далее, до самого предгорья Куньлуня, залегает пустынный сай. К северу же от дороги размеры песчаных грядок постепенно увеличиваются, и в 2 днях пути от нее там воздымаются уже высокие песчаные гряды пустыни Такла-Макан, отделившие от себя на юг по воле ветров — как бы свои детища — мелкие песчаные образования, испещряющие придорожный сай.

Переваливая с одной песчаной грядки на другую, мы увидели наконец верст за 7 оазис Ния, который с радостным чувством приветствовали издали. Через 2 часа мы достигли этого оазиса, после утомительного перехода по мертвой пустыне расположились лагерем в 2 верстах к северо-востоку от него, на берегу речки Ния-дарья.

Решившись провести зиму в Нии, я, на третий день по прибытии экспедиции в это селение, послал двоих из наших людей с туземцами разыскивать лучшее пастбище для экспедиционных верблюдов и лошадей. В долине речки Ния-дарья, верстах в 17 ниже селения, они нашли место с порядочным подножным кормом, куда потом были переведены все наши верблюды и большая часть лошадей. Затем, при содействии местного бека Измаила, я нанял в Нии на зиму отдельный дом для помещения экспедиции и, осмотрев его, указал, какие в нем нужно сделать приспособления ко времени нашего возвращения из Куньлуня. Часть этих работ была возложена на наших людей, а остальные — на туземцев.

Сделав все необходимые распоряжения для устройства зимней квартиры экспедиции и подрядив туземцев на ежедневную доставку нашим верблюдам соленого кукурузного хлеба, а лошадям фуража, мы стали поспешно готовиться к предстоящей экскурсии в горы для отыскания проходов через окраинный хребет Куньлунь в северо-западный Тибет. Погода стояла очень хорошая: дни были солнечные, тихие и теплые, а вечера прохладные, и ночью термометр опускался до -5° Цельсия. 23 октября в нашей юрте замечены были комары, а 25 числа того же месяца я наблюдал множество комаров и мошек, летавших над поверхностью воды соседнего арыка. Такая теплая погода побуждала нас пользоваться благоприятным временем и спешить в горы.

Для ускорения экскурсии в Куньлунь мы наняли у туземцев шесть свежих верблюдов, на которых нагрузили весь необходимый багаж, и, взяв с собой четырех нижних чинов из конвоя и двух туземцев, направились 27 октября из Нии на юго-восток, к подножью окраинного хребта. В этой поездке участвовали все мои сотрудники: В. И. Роборовский, П. К. Козлов и геолог экспедиции К. И. Богданович.