Путешествия в Центральной Азии

По утрам мы обыкновенно ходили на охоту в окрестностях бивуака за горными куропатками или подкарауливали грифов на издохшем недавно верблюде; кроме того, стреляли для коллекции пролетных жавороночков и щеврищ. Ботанические экскурсии также очень мало доставляли добычи: раз – по бедности окрестной флоры вообще, а затем потому, что большая часть растительных видов уже окончила период своего цветения. Помимо балга-мото, в изобилии росшего по реке, и вообще растений, поименованных для нижней части ущелья Номохун-гола, теперь здесь были найдены мышьяк, пижма, несколько видов полыни, подорожник, гвоздика, цапельник, кохия.

Жителей вблизи нас не было, за исключением одного ламы, прикочевавшего к нашему бивуаку, чтобы без опаски пасти своих баранов и пользоваться остатками нашей кухни. У этого ламы мы купили, в добавление к двум своим караульным собакам, нового пса, который сразу заявил свои способности к путешествию. Именно отправился вместе с посланными покупать верблюдов казаками и прошел с ними в Дабасун-гоби – следовательно, за 200 верст от нашего бивуака. Там на бедного Дырму, так звали нового пса, напали злые собаки и порядком его погрызли. Во избежание новой трепки, Дырма махнул один назад, нигде не сбился с пути, сделал даже безводный переход в 50 верст и на другие сутки явился благополучно к нашей стоянке. Впрочем, как оказывается, не одни псы предаются здесь столь дальнему бегству по диким пустыням. То же самое случается и с лицами прекрасного пола. Так, недавно владетель западно-цайдамского Тайджинерского хошуна ездил в Пекин и оставил часть своей свиты в Ала-шане. Прельстившись тамошними красавицами, многие оставшиеся монголы женились и повезли потом новых жен в свой Цайдам. Здесь одна из алашанок, соскучившись по родине, тихомолком оседлала лошадь своего супруга и без всякого вожака махнула обратно. Беглянка была поймана лишь за 300 верст от места своего побега.

Иногда к нам приезжали монголы, которые караулят перевалы через Бурхан-Буду от разбойников тангутов, или, как их здесь называют, оронгын. Лишь только завидят этих последних, караульные тотчас дают знать в Цайдам; там все прячутся куда могут. Подобные караулы содержатся летом в главных ущельях Бурхан-Буды от обоих прилегающих к этим горам хошунов – Дзун-засака и Барун-засака. Кроме того, цайдамские монголы стараются кочевать в топких болотах, куда конным оронгынам трудно пробраться. Однако разбойники ежегодно грабят и убивают тех же монголов. Эти постоянные грабежи довели несчастных цайдамцев до того, что они при нас собирались подавать через сининского амбаня богдохану просьбу о дозволении переселиться на Алтай.

* * *

Исследованием северо-восточного угла Тибета закончился первый акт нынешнего нашего путешествия. Дальнейший путь намечался теперь к западу, в таинственное урочище Гас, о котором мы часто слышали в прежние свои странствования. Минувшей весной добавились новые сведения от дунган деревни Бамбы, сообщивших нам, что до последнего магометанского восстания их торговцы нередко ездили из Синина на Лоб-нор и далее. Часть предстоящего пути, именно по Южному Цайдаму от хырмы Дзун-засак до реки Найджин-гола, мы прошли в 1880 году при возвращении из Тибета. Теперь решено было дойти до Гаса, устроить там новый склад и в течение зимы заняться исследованием окрестных местностей, к весне же перекочевать на Лоб-нор.

Покинув долгую стоянку на реке Хату-голе, мы перешли к хырме Барун-засак и верстах в четырех от нее раскинули свой бивуак на хорошем, кормном для верблюдов месте, обильном ключевой водой. Сюда перевезен был весь остававшийся летом на складе багаж, и мы занялись новой его сортировкой по вьюкам. Работа эта продолжалась несколько дней. В особенности много было возни с разными мелочами и с окончательной укладкой собранных коллекций. Теперь нам приходилось таскать эти коллекции с собой до самого окончания путешествия.

Вскоре возвратился урядник Иринчинов и привел 13 верблюдов, купленных им с большим трудом, местами чуть не силою, ибо монголы боялись продавать. Теперь, за исключением издохших и брошенных верблюдов, налицо у нас имелось 75 этих животных; из них 64 были очень хорошими, вполне надежными для дальнего пути.

Относительно продовольствия мы также были обеспечены по крайней мере на полгода, за исключением лишь мяса, которое в жилых местах можно было добыть покупкой баранов, в безлюдных же – охотою.

Общее восточно-западное направление нашего пути изменилось с Найджин-гола на северо-западное, или, правильнее, западо-северо-западное. Окрайние горы с юга по-прежнему стояли высокой крутой стеной; только расстояние для этих гор теперь несколько увеличилось. На этой расширенной площади ближе к реке Уту-мурень высилась небольшая горная группа Хоргоин-ула, с запада много занесенная песком.