Путешествия вокруг света

Кокосовых пальм здесь мало; однако мы нашли несколько недавно посаженных молодых деревьев этого рода. Из животных мы видели только довольно больших крыс и ящериц; первые настолько смелы, что без малейшего страха бегали около нас; береговых птиц мы не заметили. В одном низменном месте мы нашли в четырехугольной яме чистую воду столь хорошего вкуса, что я ежедневно посылал за нею. Оставляя остров, названный мною Козьим, мы заметили, что козы, петух и курица находятся там же, где сначала остановились; жители, конечно, до крайности удивятся этим новым гостям и вместе с тем удостоверятся, что мы были здесь только с добрыми намерениями; в доказательство этого я оставил там также обломок железа.

Вечером и в следующую ночь нас беспокоили жестокие шквалы от OtN, сопровождавшиеся дождем; 9-го числа утро прошло в разных работах и в тщетном ожидании островитян. После полудня я отправил гребное судно за водой и в то же время поручил штурману Храмченко измерить на острове основную линию для описи[114]

и взять несколько углов. Вечером судно возвратилось с известием, что на острове были найдены люди, прибывшие туда, вероятно, в прошедшую ночь. Штурман донес, что он был принят весьма дружелюбно; невзирая на отказ, его принудили взять некоторые украшения, угощали соком плода пандана и всячески старались забавлять; там не было ни женщин, ни детей, а находился один старик, которого он прежде не видал. Храмченко видел оставленные нами на острове подарки для жителей. Козы и козел заняли для ночлега небольшую хижину около главного жилища.

Островитяне кидали боязливые взоры на этих животных и при каждом их движении собирались бежать. Можно представить, какое впечатление должно было произвести на дикарей такое, никогда ими не виданное рогатое животное с длинной бородой; неудивительно, что, когда хотели подвести одну козу к ним поближе, то они с громким криком разбежались. Описание их испуга привело на память Робинзонова Пятницу, который также до крайности устрашился, увидев козла. Штурман старался втолковать им, что козы подарены нами и назначены в пищу; казалось, что они, наконец, это поняли, потому что часто повторяли слово «Айдара»; этим словом они выражают не только свое дружественное расположение, но и благодарность.

Кур они знали, петуха именовали «кагу», а курицу «лиа-лиа-кагу». Оставленный нами вчера в хижине кусок материи лежал на том же месте и вызвал неописуемую радость, когда штурман разделил его между ними. Поскольку они ни до чего не касались, то мы сочли их весьма честными людьми (но, познакомившись с ними покороче, мы увидели, что они большие воры, а первоначальная их воздержность происходила единственно от страха).

10 января

. Определив с большой тщательностью долготу и широту нашего якорного места, я решил следовать вдоль цепи островов далее к О и отрядил в 5 часов утра лейтенанта Шишмарева на баркасе для приискания якорного места, которого мы могли бы достичь отсюда в один день; поскольку днем здесь обыкновенно дует восточный, довольно свежий ветер, то нельзя пройти далеко в этом направлении. Утром была прекрасная погода, но с полудня поднялся жестокий шторм, принудивший баркас возвратиться. Лейтенант Шишмарев проплыл 7 миль, не найдя безопасного якорного места; хотя в некоторых местах глубина и грунт позволяли стоять на якоре, но нигде не было защиты от волн, идущих с востока и производящих сильную качку, отчего якорные канаты легко могут быть перерезаны кораллами.

В этой поездке он усмотрел несколько коралловых мелей, находящихся к S от цепи островов; грунт подле самых рифов, соединяющих острова, состоит из мелкого песка, а напротив островов – из живых кораллов. Когда лейтенант Шишмарев плыл мимо Козьего острова, то видел людей, которые, пользуясь отливом, переходили с одного острова на другой по соединяющим их рифам. Все прочие виденные им острова казались необитаемыми.

11-го. Так как было затруднительно произвести исследование на баркасе, то я решил при первой хорошей погоде сделать опыт на самом «Рюрике». Нынешний день не благоприятствовал этому, и я остался на месте, предприняв после полудня поездку на Козий остров для наблюдений над склонением магнитной стрелки. Людей я там не видел. Множество крыс очень мешало наблюдениям, и я должен был их отгонять. Одна коза издохла, вероятно от перемены корма. Нашу якорную стоянку я наименовал гаванью Рождества, поскольку мы провели здесь этот праздник, считая по старому стилю.