Путеводитель по греческой мифологии

                                         …Я тебяСпасла — и сколько эллинов с собоюНа корабле везли тогда мы, всеСвидетели тому, — спасла, когда тыБыл послан укротить быков, огоньМетавших из ноздрей, и поле смертиЗасеять. Это я дракона, теломПокрывшего в морщинистых извивахРуно златое, умертвила, я,Бессонного и зоркого, и солнцаСияние глазам твоим вернула.Сама ж, отца покинув, дом забыв,

В Фессалию с тобой ушла, — горячкаБыла сильней рассудка. Пелий, царь,Убит был тоже мною — нет ужаснейТой смерти, что нашел он — от детей!И все тебя я выручала, — этимОт нас ты не побрезгал, а в наградуМне изменил.                     Детей моих отецТы брак затеял новый.

Медея обоснованно поясняет, что ей некуда уйти, а Ясон удивляется ее неблагодарности. Он растолковывает Медее, как много она приобрела в жизни благодаря тому, что жила вместе с ним, и говорит, что хотя она и спасла ему жизнь, заслуга в этом, прежде всего, принадлежит Афродите, внушившей Медее любовь к нему.

Ясон добавляет:

Я признаю твои услуги. Что жеИз этого? Давно уплачен долг,

И с лихвою. Во-первых, ты в ЭлладеИ больше не меж варваров, законУзнала ты и правду вместо силы,Которая царит у вас. ТвоеЗдесь эллины искусство оценили,И ты имеешь славу, а живиТы там, на грани мира, о тебе быИ не узнал никто.

Ясон не понимает, что слава для Медеи — настоящее бедствие, не понимает и того, что его собственное поведение, по меньшей мере, предосудительно. Женщины, по словам Ясона, неблагоразумны: они не осознают своего блага и думают, что если муж бросает жену, то это для нее — конец света.

Ясон поясняет:

                   Все вы женыСчитаете, что если ложа вам

Не трогают, то все благополучно…А чуть беда коснулась спальни, нетТут никому пощады; друг ваш лучший,Полезнейший совет — вам ненавистны.Нет, надо бы рождаться детям так,Чтоб не было при этом женщин, — людиИзбавились бы тем от массы зол!

Между Ясоном и Медеей начинается перебранка, и Ясон в конце концов удаляется во дворец, сопровождаемый упреками и оскорблениями Медеи. Эта перепалка высвечивает поднятый в трагедии интересный аспект взаимоотношений мужчины и женщины: женщина + eros (чувственные желания) приводят к беде. Женщины с сильной сексуальной природой часто плохо кончают, как и случилось с Главкой в этой трагедии. Еврипид показывает, что репродуктивные функции женщины ставят ее в зависимость от милости, внимания и предупредительности мужчины и что мужчины с такими качествами в V веке до нашей эры были в великом спросе. Сексуальные потребности женщин не меньше сексуальных потребностей мужчин, но женщины слабее физически, и чтобы найти выход из положения, им приходится прибегать к хитрости и обману: женская сила не очевидна, и это делает ее более дьявольской и зловещей.

Хор коринфских женщин предлагает свой выход из положения, излагая классическую греческую максиму умеренности:

Скромной ласки хочу я:Нет дара бессмертного слаще.О, пусть никогда КипридыУжасной не слышу в сердце,

С грозой ее ярых ударов,С бурей ссор ненавистной,С желаньем чужого ложа!Спальню, где нет войны,Ложе, где жены не спорят,Славить гимном хочу я.

В это время в Коринф приходит Эгей, царь Афин. Медея рассказывает ему о своем горе и молит дать ей, оставленной мужем, приют в Афинах, а сама обещает помочь Эгею избавиться от бесплодия. Клюнув на эту приманку, Эгей соглашается, но ставит условие:

Но если ты сама придешь в Афины,Я дам тебе приют и никомуТебя не выдам — можешь быть покойна.Но этот край покинешь ты без нас.Рассориться с друзьями не желал быИз-за тебя я — прямо говорю.