Пути и средства

Они встали, и у Вики немедленно закружилась голова. Она схватилась за Тимура, чтобы не упасть, и краем глаза увидела его взгляд, полный неуверенности и надежды. После приезда в Москву Вика заметила, что Тимур растерял первоначальный боевой настрой. Втайне девушка надеялась, что он продолжит натиск, которому ей, в конце концов, придется покориться. И от того, что этого не происходило, было немного обидно. Теперь Виктория видела в Тимуре робкого подростка, который все время боится сделать что-то не так. Она и сама как будто перенеслась в свою юношескую пору с ее страхами, комплексами и переживаниями.

Вика осторожно взяла Тимура под руку. Он облегченно вздохнул и покрепче перехватил ее ладонь. Телефонный звонок прервал молчание, Тимур вытащил мобильный и шепотом произнес:

– Мама звонит.

– Тимур, ты не забыл про день рождения сестры?

– Ой… – Тимур растерянно огляделся по сторонам, словно в поисках оправдания.

– Я так и знала. Хорошо еще не уехал никуда, а то Марьяна бы обиделась. Подарок подготовил?

– У меня сервиз для нее лежит уже месяц упакованный. Мам, я буду с девушкой, хорошо? – Вика удивленно отстранилась, но он успокаивающе сжал ее руку. – Во сколько у нас официальный сбор?

– В шесть, но можете приехать и пораньше.

– Само собой. Значит, в шесть, – он положил трубку и виновато посмотрел на Вику.

– Я каждый год забываю про день рождения сестры. Все даты помню, а эту постоянно пропускаю. Пойдешь со мной? Я тебя с мамой познакомлю, – сказал Тимур, и осекся, поняв, как по-особенному это прозвучало, – в смысле… – смутился он… – ну, просто познакомлю.

– Это удобно, у вас ведь семейный праздник?

– Удобно, – заверил ее Тимур. – Заедем ко мне домой за подарком, хорошо?

Они направились к машине, оставленной в некотором отдалении от парка. Салон за время длительной стоянки накалиться. При такой жаре не помогла даже его маленькая хитрость – оставлять в машине едва заметно приоткрытыми окна для циркуляции воздуха. Тимур завел мотор и включил кондиционер на полную мощность.

Не успели они выехать с парковки, раздался звонок.

– Привет, Леня, – поздоровался Тимур, придерживая трубку плечом.

– Привет, Алексеич, – динамик работал так громко, что Вика слышала каждое слово.

– Как там с открытым листом у тебя? В понедельник отдадут?

– Скорее всего. Только я на Волгу не могу пока ехать. Дай мне пару недель отпуска.

– Посреди сезона? Ты в своем уме? – Тимур от возмущения сильнее нажал на педаль газа, однако, тут же спохватился и сбавил обороты.

– Я не на юга собираюсь, на солнышке нежиться. У меня сделка на следующей неделе, а риелтор, которая должна была всем заниматься, оказалась дурой. В общем, приходится самому все делать. И отложить я не могу. На раскопе Нахимов все сделает.

– Ладно, иди в отпуск, я что-нибудь придумаю. Все, отбой, – Тимур раздраженно кинул трубку в нишу перед рычагом переключения передач и выругался.

– Неужели нельзя без Гаврилыча обойтись? – спросила Вика.

– Нахимову я раскоп на две недели не доверю. Если бы неделя, тогда ладно, но не на полмесяца. И раскопки нельзя прекращать надолго, мы и так все сроки нарушили. Придется мне из Новгорода ехать на Волгу. Путь, конечно, неблизкий, но работа есть работа. И Лене надо помочь.

По пустым московским улицам они быстро доехали до МКАД, и уже на выезде встали в пробку. Время летело незаметно. Они болтали, слушали музыку, Тимур травил археологические байки и анекдоты. Виктория звонко смеялась над его рассказами. Если ей нравилась песня, она делала приемник погромче и подпевала, а если нет – выключала музыку вовсе. Когда они подъезжали к дому, Тимур попытался сообразить, что увидит Виктория в его квартире. Он не был неряшливым, старался не превращать квартиру в хлев, но и щепетильным в вопросах уборки назвать его было нельзя.

– О чем задумался? – поинтересовалась Вика.

– Думаю, что у меня в квартире бардак, – признался Тимур, – и стараюсь вспомнить, насколько он неприличный.

– Да ладно тебе, что я беспорядка не видела, – сказала Виктория. Тимур чувствовал ее улыбающийся взгляд на своей щеке, от этого было легко и приятно. – Ты мне лучше расскажи, про Мастина новости есть?

– Он по-прежнему в больнице. У нас некоторые смельчаки к нему сунулись, чтоб навестить, да врачи их твердо отшили. Говорят, нельзя к нему, слишком слаб.

– А почему смельчаки?

– Потому что Мастин крайне неприятный человек. Отвратительно тяжелый, никто с ним по доброй воле общаться не хочет. И, поверь мне, ни один из моих коллег искренно его не пожалел.

– Мне кажется, так не бывает, – засомневалась Вика.

– Бывает. Он ни с кем не дружил, не заводил личных отношений. Только работа. Ребята из института его страшно боялись. Вызов в кабинет Мастина всегда означал нервотрепку. Если скажешь, что он тебя вызвал, тебе обязательно посочувствуют, вне зависимости от вопроса, по которому ты к нему идешь. Поэтому я и говорю – смельчаки. Думаю, что они даже обрадовались, что их не пустили. Вроде бы, и навестить сходили, и потери минимальные, – Тимур усмехнулся себе под нос, и резко крутанул руль вправо – они въехали во двор.