Пути и средства

Вика вздохнула и едва заметно кивнула, но и этот почти невидимый жест словно придал ему сил.

– Давай мне свою куртку, и надо закрыть дверь.

– Да, – Виктория встрепенулась, осознав, что стоит в обуви и куртке рядом с открытой дверью, – хорошо, давай поговорим.

– Пойдем в комнату.

Тимур указал на дверь, из которой только что вышел. Виктории показалось, что он хотел взять ее за руку, но в последний момент спасовал и просто пошел вперед.

Она уселась на диван, а он остался на ногах и принялся измерять шагами небольшую комнату. Вика наблюдала, как Тимур расхаживает из стороны в сторону и думала о том, что он совсем не изменился. Словно только что она видела его в больничном кабинете, и вот он здесь, только одежда другая.

– Как ты здесь очутился? Тебя Надежда позвала?

– Леонид, – Тимур замер на несколько секунд, а потом возобновил движение.

– От него я этого не могла ожидать, – произнесла Виктория и тоже вскочила на ноги. – Слушай, ты можешь не мельтешить?

Тимур остановился и подошел к ней, их по-прежнему разделял один шаг.

– Ты скажешь мне, почему ты уехала? Я тебя обидел?

– Нет, – твердо ответила она, в первый раз за долгое время посмотрев ему прямо в глаза. – Я испугалась, Тимур, потому и сбежала. Мне стало страшно, что наши отношения зайдут слишком далеко.

– Я не понимаю! – воскликнул Тимур. – Отношения либо хорошие, либо нет. И зайти слишком далеко могут только хреновые отношения. Но если ты говоришь, что я тебя не обижал, то о чем тогда речь?

Тимур резко отвернулся от Виктории, сделал несколько шагов и остановился возле окна спиной к комнате.

– Мне захотелось разобраться в первую очередь в себе, понять, что я за человек и чего хочу от жизни, – Вика поднялась со своего места, подошла к нему и тоже уставилась в окно. Из него на девушку смотрела чернота. – А еще я испугалась, что у нас ничего не получится, и мне опять будет больно.

– Мне было больно, – пожаловался Тимур, – когда ты ушла от меня, мне было очень больно.

– Мне тоже, – Виктория опустила глаза.

– Это значит, что мы можем попробовать еще раз? – с надеждой спросил Тимур. Девушка молчала. – Или ты так боишься, что не хочешь даже попробовать?

Вике стало трудно дышать. Что, прямо сейчас надо дать ответ? Зачем она ввязалась в этот разговор? Почему не ушла сразу, как только увидела его в проеме двери?

«Я пыталась убежать от всего и думала, что мне будет легко и спокойно. Но этого не произошло, – думала она пока Тимур сверлил ее настойчивым взглядом. Я просто закопала чувства к этому мужчине так глубоко, чтобы они не отвлекали меня от переживаний за маму, злости на Никиту и волнений по созданию новой жизни».

Виктория решилась, произнесла это трудное, но, в то же время, такое желанное сейчас слово.

– Да.

Тимур в одну секунду преодолел разделяющее их расстояние в один шаг, крепко сжал, обнимая, и тихо прошептал ей на ухо:

– Если бы ты знала, как я скучал по тебе. Ничего не бойся и знай, я никогда не сделаю тебе больно.

Виктория хотела что-то ответить, признаться, что она очень рада его видеть и что верит, что все будет хорошо. Но тут в замке повернулся ключ, послышался шум открывающейся двери, шорох курток и приглушенные голоса:

– Раздевай Серафиму быстрее.

– Где они?

– Что-то тихо, может, ушли?

– Мы здесь, – громко сказал Тимур, и Виктория вздрогнула, – в комнате.

– Все хорошо? – послышался голос Леонида.

– Да, – весело ответил Тимур, – лучше не бывает!

– Тогда пойдемте пить чай!

– Пойдем, – шепнул Тимур и быстро поцеловал ее в краешек губ, – мы с тобой все еще обсудим.

Вика посмотрела в темное окно, уже не казавшееся таким мрачным. Может, не так все страшно?

Они долго пили чай, вспоминали летние события и много смеялись. Серафима молча сидела возле родителей, потихоньку разбирая принесенный Викторией конструктор.

– Надь, – внезапно спросил Тимур, – а Серафима вообще ничего не говорит?

– Ни слова не сказала, – помрачнела Надежда. Только вот так сидит рядом в игрушках ковыряется или просто смотрит в одну точку. Врачи как обычно руками разводят, мол, мозг субстанция все еще плохо изученная, никто не знает, как он себя поведет.

– Но она все понимает! – раздраженно воскликнул Леонид. – Я сто раз Наде об этом говорил!

– Да, главное верить, что все будет хорошо, – сказала Вика.

– Мне бы твой оптимизм, – с горечью произнесла Надежда.

– А хочешь я докажу тебе, что мой оптимизм не лишен оснований?

– Интересно как же, – поинтересовался Леонид, в его голосе звучало любопытство.

– Запросто. Посмотрите, как Серафима играет с конструктором.

Все повернули глаза к маленькой девочке, а потом снова посмотрели на Викторию.

– Она собирает его правильно, как надо. Посмотрите, стул к столу, на стул мальчика, на стол кувшин. Это вообще-то почти тематическая игра, а не простые манипуляции, как бывает в более младшем возрасте. А что касается речи, то может быть дело не в мозге, а в психике. Ну, знаете, ссориться меньше надо, – смутившись, закончила она.

– Мне очень хочется, чтобы ты была права, – вздохнула Надя.

– Все наладится, Надь. Я в этом уверен. Может, по пять капель? – голос Леонида стал немного заискивающим.