Пути и стены (СИ)

Перебравшись через каменный частокол, Виал спрыгнул в зеленую воду. Пахло от нее отвратительно. И здесь уже не водились крабы. Только мухи летали над застойной водой. Тина покрывала дно, высыхала на камнях. Идти по ней неприятно, словно по свернувшейся крови - и цвет похожий, такой бурый.

Свод пещеры нависал над головой, щеря гнилыми зубами. Солевой налет выбелил камни. По ним бегали мухи, слизывая угощение.

В пещере было темно. Это хорошо. Виал не видел истукана, установленного здесь. Этот камень был таким древним, что помнил, наверное, героев древности. Его привезли с востока, из великих городов. Кто были те переселенцы, что поклонялись морским чудищам, Виал не смог узнать.

После того памятного сидения в пещере, он отправился на восток, собирать сведения о великой колонизации. Вся южная часть Гирции была заселена чужеземцами. Даже у самого Косса Виала отыщется капелька чужеземной крови, иначе бы он не стал выходить в море.

Путешествуя от города к городу, Виал пытался узнать о тех, кто поклонялся сиренам. Но таких народов не было, никогда! Лишь в легендах упоминаются пожиратели людей, пираты и работорговцы - вот они могли поклоняться тем, кто пожирает моряков.

Пираты Гирции не поклонялись этим чудовищам. Даже с учетом тех даров, что они порой приносят. Это делается из страха, для собственной безопасности.

Собственные дары показались Виалу незначительными. Вот только робеть нельзя, эти твари чувствуют страх.

Стараясь не дышать, Виал направился в пещеру. Вонь разложения смешивалась с запахом стоялой воды и тины. Море не могло победить эту вонь, оно осталось по ту сторону, за каменной грядой.

- Ну здравствуй, камень, - сквозь зубы сказал Виал. - Возьми это и подавись, тварь.

Он бросил дары под ноги статуи. В темноте едва угадывались очертания чудовища. Но во время ритуала, сюда приносили лампаду. Древний мастер иначе изобразил сирену, не так как принято. Перья и когти никуда не подевались, но отвратительная рожа, лапы и крылья были заменены на вполне женские части. А грудь, бедра и лицо были притягательными.

Возможно, кто-то просто так пошутил, изобразив весь женский род в образе чудовищ, что завлекают мужей в свои тенета. Вот только рядом с этим камнем почему-то не верится в такое простое объяснение.

Виал постарался поскорее покинуть пещеру. А сделать это очень тяжело, заводь глубока, камни скользкие. Спускаешься туда быстро, а вот выбираться приходится очень долго. Словно борешься за жизнь.

И ведь приходилось сидеть в этой жиже несколько месяцев. Выбраться наружу не получалось, на пляже у водопада расположились манипулярии...

Виал помотал головой, отгоняя призраков прошлого. Смотреть перед собой, в ослепительный проем, служивший выходом из глотки.

Чуть ли не бегом, борясь с тошнотой и страхом, Виал добрался до места стоянки.

Моряки взглянули на капитана, не стали задавать глупых вопросов. Они знали о том, что находится рядом. И были рады, что никогда их не приглашали в гнездо чудовищ.

Эгрегий хотел было задать вопрос, но по лицам спутников понял, что лучше помолчать. Он вывалил в котелок собранных моллюсков, чтобы они быстро сварились.

- Давайте, что ли поедим, - предложил Эгрегий.

- Дельное! - согласился Карнин.

Виал оставил их, отправившись к лодке. Отлив только начался - как долго он провел в той пещере, так и год мог пройти. Носовая часть судна оставалась в воде, но лодка уже легла килем на гальку.

Как и замыслил торговец, место удара оказалось наверху. Виал осмотрел его, не нашел ничего серьезного: царапины, воск смят. Вернувшись к костру, он растопил небольшой кусочек воска в миске. Моряки наслаждались ухой, открывали моллюсков и высасывали сок из створок.

Эгрегий не мог полакомиться ими, так как не умел открывать.

- Покажите парню, а то жрете, а он готовил, - приказал Виал.

- Да мог бы спросить, мы ж не против, - сказал Мафенас.

- И мне оставьте, не сожрите все. Еще соберите, на два дня.

- Южнее возьмем? - спросил Карнин.

Виал кивнул. Идти дальше на восток не имело смысла, проще перескочить с прибрежного течения, отойти южнее и найти свою дорогу.

Всегда страшно терять из виду берег, любой берег. Еще страшнее, когда оставляешь позади родной берег. Не факт, что они вернутся на отеческие берега. Каждый об этом думал, но не смел произнести в слух, даже гнал подобные мысли - как бы не накликать беду.

Виал знал, что эти два дня будут самыми тоскливыми за все плавание. А раз так, то придется больше времени тратить на тренировки, больше готовить и есть, меньше разбавлять вино.

А потом уже будет легче.

Ведь у моряков в чужих портах больше развлечений. Можно что-нибудь украсть, убить кого-нибудь, просто подраться, вскружить голову какой-нибудь девице. И почти без последствий! Если успеют убраться в море.

Сам Виал так развлекался редко. Ему приходится соблюдать приличия, ведь он ведет дела со множеством коллегий. Его знают, его запомнят. А моряки как волны в море. Через год о них уже позабудут.