Пути в незнаемое

Думается, что новое политическое мышление должно кликать на помощь и чувства. Например, в этом пункте прямая задача литературы — выработка чувства стыда. Чтобы стыдно было иметь материализованный геноцид в виде бомбы не менее, чем в виде фашистских фабрик смерти. Но для этого нужна вся правда о бомбе, о последствиях не только применения ее, но и о производстве, накоплениях. Правда — без всяких оговорок — исключений в свою пользу, какие выискивал тот француз.

Кажется, что, появись сейчас над нами те самые «неопознанные», да если бы знали про все арсеналы землян, они, наблюдая людей, смотрели бы на многих и многих как на лунатиков. Ходят-бродят по карнизам, чем-то заняты, ораторствуют, не открывая глаз.

Рейкьявик — это встреча не только двух идеологий, но и двух психологий. Одна вот эта, лунатическая, и вторая — людей, заглянувших в пропасть, не уводящих трусливо взгляда от нее, не выпускающих из поля зрения.

Что и говорить, мы — профессия диктует — когда слушали пресс-конференцию Михаила Сергеевича Горбачева после Рейкьявика, не могли не отметить печать личной драмы человека, который не политику приехал делать в обычном понимании, а к такому же человеку: должен же, должен видеть и он, над какой бездной все мы оказались!

Рональда Рейгана, настаивающего на программе «звездных войн», западная пресса предпочитает изображать в этаком снисходительно-ироническом тоне: ну, у кого нет своих чудачеств, слабостей! Оставьте игрушку президенту! Раз уж он так держится за нее, будет неразумно и даже провокационно покушаться на нее.

Все это напоминает сценку-притчу польского драматурга Славомира Мрожека. У Мрожека странный старик бегает по сцене и целится из охотничьего ружья во всех, кто на глаза попадается: в женщину, в ребенка. Люди, конечно, испуганно шарахаются, возмущаются, кое-кто пытается вырвать из рук его ружье.

Но старик не один, за ним следуют два здоровенных молодца и увещевают, устыжают публику вот таким объяснением:

— Дядцэк хцэ щелять!

То есть дедушка хочет стрелять. Ну какие же вы нехорошие, дедушка хочет стрелять, блажь у него такая, а вы мешаете!

Вот и нас уговаривают: не мешайте президенту, его звездное оружие, может быть, еще и не выстрелит. Он, может, даже вам даст поиграться!..

Думается, не случайно и не бескорыстно рисуют нам такой образ президента США — мол, все дело в нем и его звездных чудачествах.

Хотя его скорее представляешь заложником этой программы, с какого-то момента уже не вольным в своих действиях.

Ну, вот вообразим, что Рональд Рейган решил бы ликвидировать те многомиллиардные заказы, которые по программе СОИ получили военные корпорации и которые еще рассчитывают получить — в следующие десятилетия.

И вернулся бы с этим из Рейкьявика. Что бы встретил дома, с чем бы его встретили?..

Кстати, во время упомянутого уже «круглого стола» по теме «Мораторий, разоружение, новое политическое мышление в ядерный век», который в конце октября сего года проводило АПН, я задал вопрос Пьеру Солинджеру, парижскому корреспонденту американской телекомпании Эй-Би-Си, что, по его мнению, произошло бы в таком случае и как бы президента встретили дома?..

Он согласился, что Рейгану не поздоровилось бы, правда, акцент делая на настроениях рядовых американцев, которые, дескать, всерьез поверили в «соивую» защиту от ракет. Ну, а кто такое настроение и в чьих интересах создали и поддерживают — это ни для кого не секрет.

Пример нового мышления, по-особенному драматический (думается, что история еще оценит это), выражен в словах М. С. Горбачева, сказанных на XXVII съезде партии (мысль эту он повторит и после Рейкьявика):

«Мы не можем принять „нет“ в качестве ответа на вопрос, быть или не быть человечеству».

То есть сколько бы ни бросало нам в лицо «нет» другая сторона, порой делая это в сознательно обидной форме, даже провокационной, как бы по-человечески ни хотелось в ответ хлопнуть дверью, на воинственность и непримиримость ответить тем же, — сделать это мы не имеем права. Потому что в конечном счете не о системах уже идет речь — социализме, капитализме, — о самой жизни на Земле, быть или не быть человеку.

Новое мышление стало нашей государственной политикой — и это великий факт, но это никак не избавляет каждого специалиста в отдельности от необходимости самому в этом же направлении трудиться, нарабатывать новые качества мышления. Каждому в своей области.

Очень это важно сегодня всем нам, и «физикам» и «лирикам», — двигаться этим маршрутом. Но хорошо бы при этом не забалтываться. А то ведь это мы умеем. И когда говорим-пишем о перестройке. И вот об этом — новом мышлении. Ведь смысл слова «ускорение» может быть и обратный. Если, например, развернуться на сто восемьдесят градусов и нажать на газ. Это даже привычней.

Развивали, развивали инициативу на местах, чтобы как-то залатать прорехи в снабжении населения овощами, мясом-молоком, но вот прочли Постановление о нетрудовых доходах, и…