Путин и Запад. Не учите Россию жить!

Но сейчас администрация подвергается существенному давлению со стороны ряда руководителей стран Центральной Европы и их друзей в Вашингтоне из числа этнических общин, которые зачастую мыслят категориями холодной войны. У них есть большое желание компенсировать потерю третьего позиционного района таким образом, чтобы инфраструктура НАТО все равно переместилась еще ближе к России и непосредственно против нее, а не под предлогом ответа на иранскую угрозу.

Так появилась идея поставить в Польше на постоянное боевое дежурство ракетные комплексы «Пэтриот», разместить там и в соседней Чехии другие элементы американской военной инфраструктуры, проводить военные маневры в прибалтийских странах. Предлагается, чтобы эти страны начали срочно перевооружаться и готовиться отражать так называемую российскую агрессию. Не думаю, что, случись все это, Москва испытает чувство благодарности. Вот почему для администрации Обамы очень важно не допустить создания ситуации, когда последствия отказа от третьего позиционного района ПРО могут оказаться куда более вредными для российско-американских отношений, чем последствия осуществления планов администрации Буша.

— Вы сказали, что демократы менее склонны паниковать по поводу Ирана и использовать эту страну в качестве предлога для действий на международной арене. В то же время чуть раньше вы же назвали Иран в числе главных внешнеполитических проблем для Соединенных Штатов. Здесь нет противоречия, но все же расскажите несколько подробнее о вашем видении ситуации.

— В отношении Ирана проблема состоит в том, что администрация Обамы очень не хотела бы оказаться обвиненной в какой-то договоренности с Москвой в ущерб интересам Польши и Чехии. Поэтому, боясь утечек информации, администрация категорически не желала обсуждать эту тему с российскими партнерами. Мы могли бы сделать то-то, если бы вы уступили нам в том-то… На такой диалог Вашингтон не пошел.

Это привело к парадоксальной ситуации. Президента Медведева после встречи с президентом Обамой спрашивают, как он относится к теме санкций против Ирана. Он отвечает, что Россия в принципе не верит в эффективность санкций, но бывают ситуации, когда другого выбора нет. И администрация США стала преподносить это как большой сдвиг в российской позиции и серьезную победу американской дипломатии. Но, как говорят в таких случаях, дьявол — в деталях.

Какие конкретно могут быть применены санкции в ответ на какое-то иранское поведение — все это с Россией не обсуждалось. Президент Медведев в такой ситуации, как мне кажется, сделал заявление, которое подтвердило позицию, основанную на здравом смысле: да, в принципе, санкции — это не наш путь, но нельзя полностью исключить, что на каком-то этапе в ответ на что-то могут быть приняты меры какого-то рода. В результате администрация США не имела никаких заверений от России о том, что далеко идущие санкции будут пользоваться поддержкой Москвы.

Более того, санкции, которые администрация США считала наиболее эффективными, например запрет на ввоз в Иран продуктов нефтепереработки, в первую очередь бензина, не получили поддержки не только со стороны России и Китая, но и со стороны Германии. Поэтому теперь заговорили о мерах воздействия на Тегеран в сфере финансов, страхования и перестрахования.

— И насколько такие меры могут быть эффективны?

— Это серьезные санкции, но они не дадут такого быстрого воздействия, как те же ограничения на поставки бензина. К тому же ограничения в сфере финансов и страхования тоже довольно легко преодолеваются. Дело в том, что раньше действительно все крупнейшие страховые компании были сосредоточены в Соединенных Штатах. Сейчас компании такого масштаба появились в Гонконге, Китае и Индии. И свято место, как водится, пусто не бывает. Даже если Соединенные Штаты и Евросоюз запретят своим компаниям страховать грузы, которые доставляются в Иран, это отнюдь не приведет к тому, что Иран не будет их получать. Получать их будет несколько сложнее, а главное дороже, но они все равно будут застрахованы азиатскими компаниями и доставлены.

Думаю, Бараку Обаме сейчас основательно повезло, поскольку Иран сделал предложения, которые включают идею доступа международных инспекторов на место строительства реактора в районе святого города Кум и концепцию обогащения иранского урана в России и во Франции. Президент Ахмадинежад сказал об этом в Нью-Йорке во время Генеральной Ассамблеи ООН. Это не было реакцией на какие-то новые американские угрозы. И это предоставляет Обаме возможность попытаться договориться с Ираном.