Путин навсегда. Кому это надо и к чему приведет?

Клановость — опасная штука. Особенно, когда клан у власти. Тогда перестают действовать законы и действуют только понятия стаи. Это опасно для общества. Это лишает рынок и экономику стимула к развитию, ибо конкуренция в условиях засилья клана исчезает, а значит лучшие, но не имеющие доступа к вожакам клана, обречены на неуспех. Все это создает в обществе атмосферу отчаяния и безнадежности. Клановость ведет и к тому, что молодые, перспективные специалисты, только без связей, не попадают в "социальный лифт", остаются без продвижения годами, а это в свою очередь порождает недовольство властью, способствует нарастанию всеобщего недовольства, которое рано или поздно, как нарыв, прорвется и тогда "клановиков", как уже перекрестили в народе некоторых российских силовиков, ничто не спасет. Их будущее можно четко определить, к гадалке не ходи, достаточно посмотреть кадры хроники последней киргизской революции, выбросившей из власти и из страны коррумпированный клан Бакиева.

Бездарные и неспособные

Одна из самых популярных книг о президенте США Джоне Кеннеди ее автор Девид Халберстам назвал "Самые лучшие и самые одаренные" (David Halberstam. The Best and the Brightest. Random House, 1972). Такой похвалы автор удостоил команду Кеннеди, успевшую за короткий срок провести в США необходимые и полезные реформы и начать вывод американских войск из Вьетнама. Если бы я писал сегодня книгу о нынешней российской администрации, то назвал бы ее "Бездарные и неспособные". Одна из главных проблем для РФ — это отсутствие компетентных специалистов среди управленцев не только высшего, но и среднего звена. Когда начали разбираться с аварией на Саяно-Шушенской ГЭС, обнаружили, что ей руководил человек, который вообще не имел никогда никакого отношения к энергетике. Но так — везде. Проблему российских управленцев, однако, не следует сводить к одной клановости. Финансовый кризис 2008 года, неспособность силовиков обеспечить безопасность граждан России, кризис образования и здравоохранения, развал инфраструктуры регулярно являют нам массовую некомпетентность и нефункциональность российской бюрократии, в том числе и "питерского призыва". Чтобы в этом убедиться, достаточно пообщаться полчаса с нашими чиновниками. Работая главным редактором журнала "Финансовый контроль", я не раз брал интервью у самых высокопоставленных бюрократов. Расшифровывая записи этих бесед, я убеждался в одном и том же: во-первых, они, как правило, не умеют правильно говорить по-русски, подлежащее у них гуляет независимо от сказуемого, падежи не соблюдаются, а актив и пассив перемешаны в кашу, и, во-вторых, без бумажки они не способны рассказать о том, чем же они собственно занимаются. Чаще всего эти интервью приходилось писать самому с помощью их пресс-службы и по материалам ведомства. А уже потом отправлять господину начальнику на визу. Да и было бы полбеды, если бы их некомпетентность проявлялась лишь в этом. Бюрократ не хочет признаться самому себе, что любые резервы, которыми ему доверили распоряжаться, рано или поздно истощатся и, значит, рано или поздно и окружающие и высокое начальство убедятся в его полной некомпетентности. Поэтому главное для него досрочно отрапортовать — мол, меры приняты. И получить за это очередное поощрение от начальства. Маркс говорил, что бюрократия рассматривает государство, как свою собственность. Уже поэтому любую критику в свой адрес она воспринимает, как посягательство на основы государственного устройства. Особенно в период кризиса. И это четко заметно в России — непродуманные и не согласованные между собой действия бюрократии в октябре — декабре 2008 г., попытки по-своему "творить действительность", т. е. вмешиваться в рыночные механизмы там, где это не нужно и не вмешиваться там, где это было абсолютно необходимо, способствовали не "выходу из кризиса", а все более глубокому в него погружению. Бывший глава администрации президента Александр Волошин не случайно предупреждал в этой связи об опасности "бюрократического реванша" в ходе кризиса. Уж кто-кто, а он-то знает, что бюрократия — это далеко не невинное, а весьма опасное сословие.