Пыль и сталь (СИ)

С этими словами юноша бодро зашагал прочь, и Драму ничего не осталось, как молча последовать за ним. Эльф думал о словах Карла Эльдштерна. Он не стал говорить алхимику, что Лара — это самое распространённое сокращение женского имени среди любых эльфов. Умолчал он и о том, что Ламенмар дословно означает «Потерянный дом», и что это имя, принимали многие этельдиар, покинувшие подземный мир. Изгнанники, предатели, беженцы — они селились на поверхности, образовывали общины. Быть может, когда-то и ему придётся стать Драмом Ламенмар, но в чём он был уверен, так это в том, что шанс когда-нибудь отыскать ту самую Лару был исчезающе мал.

***

После ухода Драма и Игната Таринор всеми силами старался занять время чем-нибудь полезным. Он уже успел проверить крепления наконечников копий, собрать нехитрые припасы, узнать у заглянувшего Бьорна, где по пути можно приобрести пару овец. И как только наёмник наточил меч до нужной остроты, он вдруг осознал, что кроме как смиренно ожидать возвращения компаньонов, делать ему больше нечего. По счастью, на этот случай у наёмника была старая и полезная привычка — спать в любое подходящее время. Опустившись в глубокое уютное кресло, он быстро и незаметно для себя провалился в сон.

Обычно Таринор не видел снов или забывал их сразу же после пробуждения. Но в последние ночи к нему приходил один и тот же образ. Ему раз за разом снилось нелепое и жуткое чудовище. Поначалу наёмник не придавал этому внимания, принимая чудище за очередной бессмысленный кошмар. Но с каждым разом сновидение становилось всё более ярким и полным. Вот и теперь он осознал, что видит этот сон не впервые. На этот раз Таринор увидел диковинного Зверя во всей красе. Тело его принадлежало не то волку, не то медведю, точнее разглядеть не удавалось — зверя будто скрывала дымная пелена.

На могучих плечах чудища находилось аж три вытянутые, словно змеи, шеи, каждая из которых оканчивалась безобразной головой. Одна из них, левая, словно принадлежала дракону, изрыгала пламя и клонилась к земле, словно что-то вынюхивая. Голова справа выглядела мерзкой пародией на человеческую, но походила больше на вытянутый череп, обтянутый кожей. Она выдыхала из оскалившегося рта ледяной воздух и озиралась по сторонам. Наконец, средняя голова выглядела косматой звериной мордой, напоминавшей львиную, с золотыми рогами, обагрёнными кровью.

Эта голова возвышалась над другими и горделиво глядела вперёд, когда чудовище вышагивало по пожухшей траве, распространяя вокруг дым и смрад. Вдруг перед Зверем пробежал олень, и рогатая львиная морда устремилась за ним, а вместе с ней и вся ужасающая туша чудовища. Голова череп дыхнула, превратив землю позади оленя в обледенелую пустошь. Когда животное скрылось, средняя голова тут же потеряла всякий интерес к погоне и повернулась к драконьей голове. В этот момент Таринор увидел, что рога её из золотых превратились в серебряные, но кровь с них никуда не пропала. Вдруг львиная и драконья морды вцепились друг другу в шеи. С головы-черепа в этот момент слезла кожа, а изо рта донёсся смрад. Она вскинулась вверх, будто набирая побольше воздуха, после чего выдохнула жёлтое облако в сторону Таринора. Наёмник с ужасом наблюдал, как едкий туман стелется в его сторону, заставляя траву чернеть и обращаться в прах…

Кошмар прервался так же внезапно, как и начался. Таринор раскрыл глаза и обнаружил себя во всё том же глубоком кресле на первом этаже дома Бьорна. Сердце колотилось до тошноты. Он утёр холодные капли пота со лба и постарался успокоить дыхание.

— Нет бы как раньше — видишь во сне красотку, просыпаешься, а она лежит рядом. А теперь ввязался в историю, и снится всякая дрянь. Кому рассказать — решат, что свихнулся.

Таринора вдруг обуяла паранойя, что лорд Алистер может его обмануть. Он достал из сумки договор и внимательно перечитал каждую строку, опасаясь отыскать мелкую приписку или двусмысленную фразу. Но нет, бумага была составлена безукоризненно.

— Когда-нибудь моя жадность меня погубит. — вздохнул наёмник, пряча договор обратно, — И где только носит этих двоих. Только бы они не заблудились и никуда не влипли…

Вдруг из-за входной двери донёсся знакомый голос, вот только интонации у были неожиданными.

— Нет! Я сссам! Не маленький уже… Ик!

Дверь распахнулась, и в помещение ввалилось диковинное двухголовое существо. Во всяком случае, так на первый взгляд показалось наёмнику в скудном освещении. Подойдя ближе, диковинное создание на деле оказалось Драмом, который с выражением крайнего неудовольствия на лице волочил на плечах безобразно пьяного Игната, выписывающего в воздухе руками такие фортеля, каким позавидовали бы придворные фокусники его величества. Утащив мага наверх, эльф вернулся и устало опустился в соседнее кресло, тяжело дыша и опустив голову.

— Это ж где этот пёсий сын так нарезаться успел? — изумлённо спросил Таринор.