Пылай, огонь

— Да, — торопливо согласился он, опять вздрогнув при тоне моего голоса, хотя, видимо, не уловил смысла поставленного мною ударения. — Я понимаю, что это звучит абсурдно, но я не знаю, как иначе описать ситуацию. Он... ну, он стоит по ночам у моего дома... на улице. — Профессор украдкой бросил на меня взгляд, чтобы увидеть мою реакцию, которая невольно отразилась у меня на лице, Удовлетворившись тем, что я не встретил его слова насмешкой, он продолжил: — По ночам он стоит у моего дома.,. О, не каждую ночь, конечно... но несколько раз в неделю. Он преследует меня! Порой целыми днями он ходит за мной по* пятам. Но не обращает внимания, что меня это волнует. Да, и он посылает мне письма, — спохватившись, добавил он.

— Письма?

— Скорее, в сущности, телеграммы; в них всего одно или два предложения. «Мориарти, берегись, твои дни сочтены». И все такое. И он виделся с директором школы.

— С директором школы? Какого директора вы имеете в виду?

 — Мистера Прайс-Джонса, директора Ройлоттской школы, где я числюсь преподавателем математики. — Названное им учебное заведение принадлежало к одной из малоизвестных общественных школ в западной части Лондона. Директор школы вызвал меня и предложил объясниться по поводу обвинений, выдвинутых мистером Холмсом.

—И что вы ему сказали?

Я сказал, что просто растерян и не знаю, что на них ответить. Я просто не понимаю, в чем тут дело. И директор тогда все мне передал. — Мориарти поерзал на стуле и перевел на меня свои голубые глаза. — Доктор Ватсон, ваш друг убежден в том, что я нечто вроде... — он замялся, подыскивая слова, — главы преступного мира. Совершенно ужасное создание, — беспомощно пожав плечами, он воздел руки. — И я хотел бы со всей искренностью спросить вас: видите ли вы во мне хоть малейшие следы подобной личности?

Должен сказать, что я не мог не согласиться с ним..

— Но что я могу сделать? — со стоном вопросил человечек. Я знаю, что ваш друг хороший человек, — вся Англия возносит ему хвалу. Но в моем случае он сделал какую-то чудовищную ошибку, несчастной жертвой которой я стал.

Погруженный в размышления, я ничего не сказал.

— Меньше всего на свете я хотел бы доставлять ему какие-то сложности, доктор, — тем же жалобным тоном продолжал он. — Но я буквально схожу с ума. И если этому нельзя положить конец — я имею в виду преследование, — что мне остается, как не обратиться к моему адвокату?

— В этом не возникнет необходимости, — сразу же спохватился я, хотя, честно говоря, сам не знал, что делать.

— От всей души надеюсь на это, — согласился он. — Потому я и пришел к вам.

— Мой друг не совсем хорошо чувствует себя, — сказал я, нащупывая линию разговора. — Такие поступки в нормальном состоянии ему не свойственны. Если бы вы знали его, когда он в добром здравии...

— Но ведь я знаю его, — к моему несказанному Удивлению перебил меня профессор.

— Знаете?

Да, конечно, и мистер Шерлок был одним из самых многообещающих молодых людей.

— Мистер Шерлок?

— Да, конечно. Я был его наставником... в области математики.

Я смотрел на него, открыв рот. По выражению его лица я понял, что мне должен быть известен этот факт. Я заверил его о своей полной неосведомленности по этому поводу и попросил продолжить повествование.

— Мне почти нечего рассказывать. — Жалобная интонация уступила место более связной речи. — До того как я оказался в Лондоне... это было довольно давно, после окончания университета...

— Вы случайно не писали трактат о двоичном счислении? — прервал я его.

Он уставился на меня:

— Конечно нет. Кто в наши дни может сказать что-то новое о двоичном счислении? Во всяком случае, я этого не знаю.

— Прошу прощения. Продолжайте, пожалуйста.

— Как я уже говорил, оставив университет, я принял предложение занять место преподавателя математики в доме сквайра Холмса. Таким образом, я стал учить мистера Майкрофта и мистера Шерлока...

— Простите, что снова прерываю вас, — с нескрываемом удивлением сказал я, потому что Холмс во время нашего с ним общения никогда не заводил разговора о своей семье. — Где это было?

— Конечно, в Сассексе, в их фамильном поместье.

— Их семья родом из Сассекеа?

— Не совсем. То есть корни клана Холмсов коренятся там, но сквайр был вторым сыном, который не мог по закону унаследовать права на поместье. Он с семьей обосновался в Северном Ридинге— в Йоркшире, — где и родился мистер Майкрофт. Затем старший брат сквайра, вдовец, у которого не осталось наследников, умер, и отец мистера Шерлока с семьей перебрался в фамильное поместье.

— Понимаю. Там вы и познакомились с Холмсом?

— Я преподавал обоим мальчикам, — с нескрываемой гордостью ответил Мориарти, — и надо сказать, что они обладали блестящими способностями. Я бы с удовольствием продолжал с ними занятия, но... — он замялся, — произошла та самая трагедия...

— Трагедия? Что за трагедия?

Он снова удивленно воззрился на меня:

— Разве вы не знаете?