Пылающая душа

Я разворачиваюсь в сторону своих бывших учеников, но у ног раздается шипение. Опускаю взгляд и поднимаю на руки Пушистеньку, который в очередной раз заставляет меня на короткое время прийти в себя. Он ненавидит демонов в моей душе, но все равно никуда не уходит от меня, словно понимает. Он моя единственная связь с прошлым.

Кот позволяет себя взять на руки и перебирается ко мне на плечо, устроившись, словно воротник на шее.

Я медленно выхожу из своего укрытия и двигаюсь к свежей могиле, украшенной цветами. Стою какое-то время, даже не чувствуя, что по щекам текут слезы и сразу же замерзают кристалликами на коже.

— Мое сердце умерло вместе с тобой, — шепчу одними губами и кладу на комья промороженной земли красную розу, а потом разворачиваюсь и иду прочь, внезапно подумав, что на похоронах почему-то не видно Эля. Верный вампир исчез, как только понял, что  объекта поклонения больше нет? Любовь даже в душе такого монстра, как я, держится  дольше.

Глава 1

Эль

Ночь – лучшее время, а вот зима — совершенно точно нет. Светловолосый, совсем молодой парень кутается в мех и стремительно пробирается по сугробам, тараня их с настойчивостью, которой могут позавидовать многие. Его  движения стремительные и легкие, нечеловеческие. Он  бросил экипаж на дороге в нескольких километрах от замка и остальной путь проделывает пешком, чертыхаясь,  иногда поскальзываясь на раскатанной дороге, но почему-то упорно сохраняя человеческую ипостась. У ворот замка сворачивает влево и минует редкий лесок, чтобы нырнув между двух валунов, очутиться на небольшом неогороженном кладбище.  Сугробы, окружающие  почти незанесенный снегом пятачок земли, отражают лунный свет, поэтому здесь достаточно светло. Из неживой, покрытой лишь тонким слоем инея земли на погосте торчат памятники. Небольшие, все одинаковые. Им не пытались придать индивидуальность. Просто белые каменные валуны с датами. Но возле каждого горит магический огонек, и стоят цветы. За местом ухаживают, не отдавая предпочтения никому из усопших.

Дайана не должна была оказаться здесь. Она достойна большего.  Эль огибает памятники и останавливается возле свежей могилы. Убирает букеты, откидывает в сторону одинокую, словно выпавшую из композиции алую розу и присаживается на колени, внимательно вглядываясь в промороженные комья земли, словно пытается в их найти ответы мироздания. Страшно так что леденеет в груди. Незнакомое, пугающее чувство. Если не получилось, то мир остановится.

— Ну же… — шепчет он, заметно волнуясь. – Пора моя девочка… ну же…

Он сидит и, продолжая смотреть, закусив губы, пытаясь подавить  волнение. Но с каждым мигом надежда исчезает из его глаз. И когда он почти сдается, отстраняется назад, чувствуя, как отчаянье затапливает душу,  комья земли начинают шевелиться, и между ними показывается грязная рука с обломанными ногтями.

— Я знал, что ты сможешь … — шепчет он и ухватывается за руку, вытягивая из-под земли рыжеволосую девушку в белом, заляпанном грязью платье.

— Если ты меня ждал, — шипит она, падая у могилы на колени и пытаясь отдышаться. – То какого демона не  откопал и не помог  открыть крышку? Я  думала, не выберусь! Все ногти обломала!

— Ты должна была справиться сама, — выдохнув с облегчением, отвечает Эль, а Дайана поднимает на него пылающие красным глаза и спрашивает:

— Может, объяснишь мне, какого демона тут происходит?

Дайана

Боль утихает и превращается в беспамятство. Умереть от рук любимого… в этом есть особая романтика. Только вот я никогда не была романтична. Поэтому борюсь до последнего. Я выпустила на волю монстра, и я должна его отправить обратно в бездну, а не умирать, истекая кровью где-то на краю света без надежды на спасение и без возможности узнать, к чему привела допущенная мною ошибка.

Но я смиряюсь. Каждому из нас отмерен свой срок, и совершенно не ожидаю, что в один миг беспамятство прервется разрывающей болью в легких, в сердце, дикой жаждой и желанием убивать. Худшее воскрешение изо всех, которые можно представить! Просыпаюсь внезапно и сразу понимаю - я другая. Нахожусь в кромешной темноте. Тут нет воздуха, но это не доставляет неудобства. Я испытываю лишь жажду, злость и желание выбраться, как можно быстрее Пульсирующая агрессия и непонятное возбуждение заставляют меня лихорадочно шарить руками в узком пространстве и лупить по шелковой ткани над головой. Что, демоны всех забери, происходит? Где я? Почему так темно и тесно?

Меня, что, похоронили? Это обстоятельство тоже не взывает страха, только злость и я начинаю долбиться сильнее. Меня пугает, что сейчас основная моя эмоция — гнев. Причем не на Блэкфлая, который меня убил, а на обстоятельства. Очень непривычно, но времени анализировать свое состояние нет.

Именно ярость заставляет меня разломать крышку гроба. Ногти стали длинными острыми, но я все равно их обламываю о качественную древесину. Дафна что ли не поскупилась? Она любит никому ненужный пафос, а мне преодолевай!