Пылающая гора

Луизе и не надо было другой благодарности, кроме счастья на лице подруги. Зная вкус Шарлотты, она была уверенна, что именно такой покрой ей понравится и подойдёт, и не ошиблась. Закончив заниматься нарядами, девушки разместились в креслах, где недавно Луиза разговаривала с Анри, и принялись болтать, рассказывая друг другу новости: кто из монастырских подруг вышел замуж, кто помолвлен, кто только выбирает, кто уже обзавёлся детьми, кто отправился в путешествие или начал строить новый дом. О чём могут болтать девчонки? Обсудили они, и кого из знакомых ожидают в замке де Круа на предстоящем балу. Но тут Шарлотта неожиданно вспомнила о своём злоключении в лесу. Услышав о происшествии, Луиза искренне разволновалась: подруга же могла утонуть, не подоспей дядюшка Пьер вовремя! А дослушав до места, где незнакомец разглядывал её ноги, девушка только ахнула.

– Да, очень неприятная история. Хорошо ещё, он не знает, кто ты, – согласилась Луиза, но плутовка не была бы собой, если бы не спросила. – А как он выглядел? Он был хорош собой?

Шарлотта рассердилась:

– Он был нахал! – возмущённо ответила она.

– Но и нахалы бывают разные: бывают красивые, а бывают не очень, – не унималась Луиза и лукаво улыбнулась.

Подруга задумалась, вспоминая незнакомца:

– Он не юноша, а взрослый мужчина.

– И это всё? – разочарованно надула губки подруга.

Шарлота ещё подумала и ответила:

– Высокий, отлично сложен, в нём чувствуется сила и уверенность, – она уже могла более спокойно думать о незнакомце и, вспоминая, как он выглядел, была вынуждена признать: – Да, он красив. И очень хорошо держится в седле, – отметила девушка, – но глаза у него наглые! – резко добавила она и возмутилась: – Луиза, я хочу скорее забыть его, а ты меня дразнишь, – обиделась Шарлотта.

Удовлетворив своё любопытство, Луиза решила далее не тревожить подругу расспросами, тем более, скорее всего, она с этим мужчиной больше никогда не встретится, да и слава богу. Вскоре подружек позвали на ужин, и они спустились в столовую.

Столовая представляла собой просторный зал, сохранённый в первозданном средневековом стиле, с нетронутыми старинными гобеленами на стенах. Колоны украшала искусная резьба по камню, а пол, выложенный элементами мозаики, за несколько столетий отполированный ногами, сиял. В зале находился огромный камин с настолько широким дымовым колпаком, что под ним можно было стоять и греться в полный рост. Отсюда и пошло выражение «под колпаком», означающее, что кто-то тайно за кем-то подсматривает. Посередине зала возвышался массивный стол, вокруг которого расположились такие же тяжёлые стулья. Девушки зашли в столовую. За столом уже восседали отец и мать Луизы, а также кузен Луи де Круа с женой и нянька с малышом Луи.

Приветствуя родителей подруги, Шарлотта опустилась в реверансе, и Луиза представила девушку близким. Отец с матерью, конечно, были предупреждены о визите Шарлотты де Шомон д’Амбуаз, дочь заранее сообщила им о прибытии столь знатной гостьи, и они, увидев девушку, приветливо улыбнулись. Шарлотта до этого видела родителей подруги только мельком, когда они приезжали за дочерью в монастырь, и теперь девушка смогла разглядеть их получше. Отец, статный седовласый мужчина, отличался правильными чертами лица и твердым волевым взглядом, ясно говорящим: этот человек не привык, что бы ему перечили. Мать, напротив, казалась мягкой и доброй женщиной, с чуть располневшей фигурой, что часто бывает с возрастом, но сохранившей прекрасные пропорции. Она и в свои годы выглядела исключительно женственной. Добрые серые глаза, небольшой прямой нос, чувственные губы. Время не портило женщину и сохранило ее изысканную красоту, а седые пряди волос только добавляли ей элегантности и благородства. Генрих де Круа поприветствовал гостью:

– Мы очень рады видеть вас, мадемуазель. Вы очень похожи на свою бабушку. Она тоже была красавицей в молодости, – сделал он одновременно комплимент и Шарлотте, и заочно герцогине.

– Спасибо, маркиз, – скромно потупилась девушка.

Подруги заняли свои места, и отец поинтересовался у матери:

– А где Анри? Он что, не желает сидеть с нами за одним столом? – нахмурился он.

– Слуга доложил, что он спит. Мальчик устал с дороги, – ласково пояснила Мария.

– Ма-а-альчик, – передразнил маркиз супругу. – Сколько ещё он будет оставаться этим мальчиком? – недовольно хмыкнул Генрих.

– Ну, я надеюсь, что уже совсем не долго, – улыбнувшись и примирительно взглянув на мужа, проговорила женщина, явно намекая на условия, которые предъявил сыну маркиз.

– И я на это надеюсь! – расплылся в самодовольной улыбке Генрих, продолжая праздновать свою победу, и, уже обращаясь к Шарлотте, извинился за своё ворчание при посторонних. – Простите, миледи.

Все приступили к еде, и Мария де Круа, нарушив сковывающую тишину, завела обычную светскую беседу:

– Шарлота, как здоровье герцогини? – поинтересовалась она.

– Спасибо, хорошо, – вежливо ответила девушка, но тут в разговор вступил маркиз.

– Какой урожай винограда вы собрали в прошлом году? – спросил он.