Пышка

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. А чего ждать. Женились и всё.

Г-Н ЛУАЗО. Тут раздумывать опасно юноша. Невесту может увести кто-нибудь другой.

КОРНЮДЕ. Представьте себе, мне страшно, господа. Я рыл траншеи, устанавливал заграждения, пруссаки были в каких-то ста милях и мне не было так страшно…

Г-Ф ЮБЕР. Да не робейте вы, сударь. Плёвое дело. Когда я делал предложение графине, её отец держал клинок возле моего уха и грозил его отрезать — ему удалось нас застукать за известным занятием…

Г-ЖА ЛУАЗО. А мне мой Симон свалился прямо с неба — он крал в нашем саду яблоки и ветка не выдержала. У него сломалась рука и нога, а у меня — выпали все зубы и что-то хрустнуло в голове. Потом мы поженились…

ХОЗЯИН. Дааа. А мне моя старуха, чтоб ей в аду гореть, сама предложила. Наговорила, что состояния мильён и замок под Парижем в сто две комнаты. А у самой два горшка пустых приданого и мать мегера. Горшки-то через год разбились, а тёща осталась. Ой, и помучился, святой колорадский жук. Так что вы, сударь, лучше не женитесь вовсе. Ну его…

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Нет уж он женится, святой отец! Такие расходы на свадьбу и всё за зря, что ли? Не пойдёт. Идите, молодой юноша, и делайте предложение невесте.

КОРНЮДЕ. А если она не согласится?

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Заплатите её тогда. Она ж того… Даёт. Берёт, то есть. Идите, сударь. Идите.

(Подталкивает Корнюде к лестнице.)

Корнюде стоит на ступеньках.

А мы здесь пока всё приготовим. Рис и всё прочее. Падре, где ваша сутана?

ХОЗЯИН. Нету, мадам.

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Ничего. В скатерть вас завернём. (Корнюде.) Идите, сударь. Не стоите…

Корнюде поднимается на второй этаж.

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ (воодушевлено). Кажется, мы спасены, господа! Юноша познает уют очага и забоится умирать. А ей станет жалко своего мужа и она уступит немцу. Мы спасены, господа!

Г-ЖА ЛУАЗО. Но тогда она изменит своему…

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ.

Ой, милейшая, кто у нас во Франции не занимается этим, во имя всего святого сборища. Покажите мне этого человека и я дам вам франк. (Г-ну Луазо.) Не вы ли это, сударь?

Г-Н ЛУАЗО. Мне бы хотелось сказать вам, что это так, сударыня, но порой обстоятельства складываются таким образом, что сдержать себя невозможно.

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Тогда это вы, граф?

Г-Ф ЮБЕР. Что ты, дорогая, я делаю это даже чаще, чем ты думаешь.

Г-НЯ ДЕ БРЕВИЛЬ. Я тоже. Теперь убедились, мадам… Падре, тащите овёс…

Забегали по залу. Засуетились. Готовят свадьбу.

Завернули в скатерть хозяина. Вручили ему в руку ломоть сала вместо библии, повесили на шею ленту колбасы.

Установили в хор монашек. Те икают.

Присыпали пол овсом.

Кольца в тарелку из-под селедки склали.

А под конец еще распяли на стене курицу. Голова у курицы повисла — точь в точь Христос получился.

Всё как надо, в общем, сделали. Атмосферу церковную один к одному воссоздали. Даже где-то перестарались.

Сели. Довольные. Ждут. Улыбаются. Жить им сразу захотелось…

А Корнюде стоит перед дверью в комнату с номером три. Стоит и постучать не решается.

Стучит, наконец, всё-таки.

Никто не отвечает.

Снова стучит Корнюде…

Входит.

Темно в комнате. Тихо.

Корнюде кашляет.

ПЫШКА (привстала на постели). Здравствуйте, сударь. Мы рады, что вы решили посетить заведение мадам Паран. Меня зовут мадмуазель Пышка. За скромную плату я предложу вам любые известные удовольствия. Обычные удовольствия стоят пятнадцать франков. С излишествами — двадцать пять. Если же сударю угодно просто смотреть, то это будет стоить пять франков.

КОРНЮДЕ. Это я…

ПЫШКА. Здравствуйте, сударь. Мы рады, что вы решили посетить заведение мадам Паран. Меня зовут мадмуазель Пышка. За скромную плату я предложу вам любые известные удовольствия. Обычные удовольствия стоят…

КОРНЮДЕ. Это я, мадмуазель, Корнюде. Демократ. Помните?

ПЫШКА. Здравствуйте, сударь. Мы рады…

КОРНЮДЕ. Мадмуазель! Это я — Корнюде.

ПЫШКА. Вы?.. Это вы?..

КОРНЮДЕ. Я…

ПЫШКА. Вы пришли стать моим женихом и везти меня на открытой повозке?

КОРНЮДЕ. Да. А откуда вы знаете?