Раб

Раб — или не совсем? — вытягивается, глаза закатываются, начинает судорожно синеть. Подскакиваем одновременно с Антером, уступаю ему возможность кинуться за медкабиной, Райтер колет ещё раз. Варн приоткрывает мутные глаза, зрачки расширены. Начинает кричать — похоже, сработал чип, но ведь он же в "сетке"! Значит, какие-то внутренние блоки.

Антер уже здесь, вдвоём укладывают Варна в медкабину. Стоим вокруг, присматриваемся, ловлю себя на том, что тереблю пальцы. Антер замечает, берёт за руку. Выдыхаю, стараюсь успокоиться.

Медкабина разражается прерывистыми резкими сигналами, мигает красным светом. Похоже, пытается запустить сердце. Нервно ждём.

Поздно.

Крышка отворяется, медкабина выдаёт отчёт. Варн так и остался в напряжённой позе со стиснутыми зубами, закатившимися глазами. Молчим. В нашей работе такое случается, только привыкнуть к этому я так и не смогла.

— Я о нём позабочусь, — произносит, наконец, Райтер. — Иди глянь мой костюм.

— Помощь нужна? — спрашиваю.

— Справлюсь.

Спешу в подвал, но костюм Райтера пока заряжается. Возвращаюсь, в гостиной Варна переложили на принесенную Антером простыню, обсуждают, снимать ли "сетку", или чип ещё какое-то время будет работать.

— "Оракул", — говорю. Оба смотрят на меня, объясняю: — Он сказал, что из "Оракула", а Халир принадлежит "Меченосцу". Значит, точно Амира подсунула?

— Почему не сразу? — задумчиво тянет Райтер.

— Мне кажется, там идёт какая-то война между Главами. Корнель, наверное, не думал, что Антер у меня долго пробудет. А потом остальные увидели его положительный опыт…

Любимый бросает взгляд, ну что я могу сделать, родной? Остро как никогда осознаю, насколько нам повезло, но ведь это не отменяет побуждений окружающих. Наверняка же заранее планировали подарить мне специального раба, но хотели сначала присмотреться, какого подготовить, как я вообще к этому отнесусь. А может ещё и не просто так проблемного вручили, чтобы поскорее избавилась. Хотя тут не угадаешь, возможно, Корнель планировал и дочери угодить, и неугодного сплавить, и прочие рода обогнать.

— Ты считаешь, за разведку отвечает "Меченосец"? — спрашивает Райтер, киваю. — Почему же внутренние войска "Оракула"?

— Не знаю, сложно сказать, — сажусь на диван, стараюсь не смотреть на прикрытое простынёй тело. — Должны же они взаимодействовать, иначе давно всё развалилось бы.

Молчим, перебираем в уме варианты.

— Либо борьба между Главами, либо действительно нет чёткого разделения, кто за что отвечает, — резюмирует Райтер.

— Кстати… а ты сейчас официально где? — спрашиваю. Хмыкает:

— Официально меня на Тарине нет — улетел.

— Улетел? — пытаюсь сообразить, как это провернули технически. — Тоже капсула? Тебя ждут на орбите?

— Завтра будут ждать, — кивает. — Я же стенами не связан теперь, снаружи и взлечу. А ещё я там припрятал кораблик… за стенами. Оставлю тебе координаты, если вдруг что — беги туда. Хочу их гравицикл с полем забрать, нашим передать. Пускай исследуют. Мы же его не засекли.

— Думаешь, через стены перелетит?

— Надеюсь, — Райтер пожимает плечами. — Вряд ли себе же делали бы помехи.

— Давай я с тобой, — говорю. Качает головой:

— Сиди здесь, отвечай на звонки. Определяй, кого нет — можешь гулянку организовать.

— Тогда я помогу, — поднимается Антер.

— Ну вот возни с чипом мне ещё не хватало, — ворчит Райтер. У Антера зубы сжаты, взгляд мрачный:

— Это… из-за меня, — произносит твёрдо. Райтер смотрит на него оценивающе, Антер вдруг хмыкает: — И у меня есть сеточка для волос.

— Ладно, — смеётся напарник. — Идём покажу, как управлять полем. По идее, если не отключишь, тебя не засекут. По дороге поищем второго.

— Заберёшь его? — спрашиваю, бросаю взгляд на Варна. Райтер кивает:

— Заморожу пока, при первой же возможности передам нашим. В случае чего — кислотная очистка анабиозной камеры, то, что останется, опознанию не поддаётся.

Антер

Марк сказал одеться как обычно, мол, за полем всё равно не видно. И чип не читается — правда, пришлось проверить. Усаживаюсь на трофейный гравицикл, запускаю поле.

— Надо же, действительно не видно, — улыбается Тали, а мне её очень даже хорошо видно.

— А слышно? — интересуюсь.

— Немножко, — кричит, словно через преграду. Марк пытается отобрать мой пульт, но Тали не отдаёт, снова сама нажимает — быстро-быстро. Это рождает удивительную уверенность: приятно знать, что никому не доверит. Даже ради дела.

— Нормально, — сообщаю. — Щелчков тоже не слышно.

Марк настаивает, что нужно проконтролировать, Тали ещё раз нажимает. Ничего.

Снимаю поле, любимая смотрит взволнованно:

— Сетку всё равно лучше надеть тебе. Мало ли, какие у них ещё есть приборы.

— А если Варна засекут?

— Не думаю, что чип продолжает работать, но даже если засекут, лучше его, чем тебя.

— Отлетим от дома — тогда наденет, — заявляет Марк. Какое-то время обсуждаем технические детали, как-то не по себе даже. Ведь это мне Варна тащить, поле постоянно вокруг удерживать. Поисками второго Марк займётся.

Потом он идёт переодеваться. Тали такая бледная, встревоженная, молчит — губы сжаты. Подхожу, провожу ладонями по волосам, целую. Всё хорошо, родная.