Работа актера над собой. Часть II

Тогда физические действия являлись манками для чувства и переживания в области движения, а теперь в_н_у_т_р_е_н_н_и_е в_и_д_е_н_и_я становятся манками для чувства и переживания в области с_л_о_в_а и р_е_ч_и.

Пропускайте же почаще киноленту вашего внутреннего зрения и как художник рисуйте и как поэт описывайте, ч_т_о и к_а_к вы увидите внутренним зрением во время каждого с_е_г_о_д_н_я_ш_н_е_г_о спектакля. При таком просмотре вы все время будете знать и понимать то, о чем вам нужно будет говорить на сцене.

Пусть возникающие в вас видения и рассказ о них повторяются каждый раз с известными вариациями. Это только хорошо, так как экспромт и неожиданность — лучшие возбудители творчества. Не забывайте только постоянно внутренно просматривать киноленту ваших видений, прежде чем говорить о них словами, и внедряйте то, что увидите, в того, с кем общаетесь на сцене.

Эту привычку надо набить себе долгой систематической работой. В те дни, когда ваше внимание окажется недостаточно сосредоточенным, а заготовленная раньше л_и_н_и_я п_о_д_т_е_к_с_т_а будет легко обрываться, скорее хватайтесь за объекты внутреннего зрения, точно за спасательный круг.

А вот и еще преимущества показанного приема. Как известно, текст роли скоро забалтывается от частого повторения. Что же касается — зрительных образов, то они, напротив, сильнее укрепляются и расширяются от многократного их повторения.

Воображение не дремлет и каждый раз дорисовывает все новые детали видения, дополняющие и еще более оживляющие киноленту внутреннего зрения. Таким образом, повторения служат видениям и всему иллюстрированному подтексту не в ущерб, а на пользу.

Теперь вы знаете не только, как создавать и как пользоваться иллюстрированным подтекстом, но вам известен и самый секрет рекомендуемого психотехнического приема.

…………… 19.. г.

— Итак, одна из миссий слова на сцене в том, чтобы общаться с партнером созданным внутри иллюстрированным подтекстом роли или самому каждый раз просматривать его, — говорил Аркадий Николаевич в начале урока.

Проверим, правильно ли выполняет эту миссию речи Веселовский.

Идите на подмостки и прочтите мне, что хотите.

— «Яклянусьтебененаглядная, что… | могужить насветелишь… | с тобойодной и |… погибнукогдадыуидешь | отменявтуглубокую | тьму, где мы |… встретимсясно… | вастобой…», — декламировал Веселовский своей обычной скороговоркой и с бессмысленными остановками, которые превращают прозу в плохие стихи, а стихи в еще худшую прозу.

— Я ровно ничего не понимаю, не пойму и дальше, если вы будете продолжать ломать фразы, как вы это делали сейчас, — сказал ему Торцов. — При таком чтении нельзя серьезно говорить не только о подтексте, о видении, но и о самом тексте. У вас он слетает с языка непроизвольно, случайно, помимо воли и сознания, в зависимости от количества воздуха, припасенного для выдыхания.

Поэтому, прежде чем говорить дальше, следует водворить порядок в словах монолога и правильно соединить их в группы, в семьи или, как некоторые называют, в р_е_ч_е_в_ы_е т_а_к_т_ы. Только после этого можно будет разобрать, какое слово к какому относится, и понять, из каких частей складывается фраза или целая мысль.

Для того чтобы делить речь на такты, нужны остановки, или, иначе говоря, л_о_г_и_ч_е_с_к_и_е п_а_у_з_ы.

Как вам, вероятно, известно, у них одновременно два противоположных друг другу назначения: с_о_е_д_и_н_я_т_ь с_л_о_в_а в г_р_у_п_п_ы (и_л_и в р_е_ч_е_в_ы_е т_а_к_т_ы), а г_р_у_п_п_ы о_т_ъ_е_д_и_н_я_т_ь д_р_у_г о_т д_р_у_г_а.

Знаете ли вы, что от той или иной расстановки л_о_г_и_ч_е_с_к_и_х п_а_у_з может зависеть судьба и сама жизнь человека? Например: «Простить нельзя сослать в Сибирь».

Как понять такой приказ, пока фраза не разделена логическими паузами?

Расставьте их, и только после этого станет ясен истинный смысл слов.

«Простить | — нельзя сослать в Сибирь!» или «Простить нельзя | — сослать в Сибирь!» В первом случае — помилование, во втором — ссылка.

Расставьте же остановки в вашем монологе и прочтите его снова; только тогда мы поймем его содержание.

Веселовский с помощью Аркадия Николаевича разделил фразы на группы слов и потом начал по-новому читать монолог, но после второго такта он был остановлен Торцовым.

— Между двумя логическими паузами нужно произносить текст, по возможности, нераздельно, слитно, почти как одно слово. Нельзя ломать текст и выплевывать его по частям, как это делаете вы.

Бывают, конечно, исключения, которые заставляют делать остановки среди такта. Но на это есть свои правила, которые вам объяснят в свое время.

— Мы знаем их, — заспорил Говорков. — Речевые такты, чтение по знакам препинания. Этому же, извините, пожалуйста, еще в первом классе начальной школы учат.

— Если вы это знаете, то и говорите правильно, — отвечал ему Аркадий Николаевич. — Мало того, доведите эту правильность на сцене до последних пределов привычной необходимости.